— Я же его нашел… Я же не укгал… Пгосто я хотел быть тоже с документами… Вот сами будете виноваты, если меня милиционегы на улице остановят, а я без паспогта…
Племянник подвел нас к столу на лужайке, где давеча пировал весь «Шанхай», и показал под пластиковый стул, на котором сидел покойный общественник.
— Вот где я нашел свой паспогт, котогый вы у меня отобгали… — горько сказал Борис.
Мальчик в последний раз шмыгнул носом, смерил нас с Янкой обиженным взглядом и, независимо засунув руки в брюки, направился к выгребной яме. Думаю, там он решил отвести душу и взамен конфискованного сокровища разжиться чем-нибудь не менее полезным.
— Слушай, Янка, как же Перепелкин осматривал место происшествия, если пропустил такую важную улику, как паспорт?
— Да ладно, мам, не парься! — ловко продевая белый ремень с анодированной пряжкой сквозь шлевки джинсовых штанов, отозвалась дочь. — Темно же было, да и за помин души покойника выпить хотелось…
Это что же получается? Важные улики прямо у себя под носом не замечаем? А если сержант так же, как собирал вещественные доказательства, и все следствие вести будет? Эдак мы с его легкой руки к осени все за решеткой окажемся…
Я еще раз заглянула в оскверненный Бориской документ и подумала, что лучше его в милицию не отдавать. А то расстроенный предстоящим кузовным ремонтом участковый придерется к тому, что фотография срезана, меня же еще и оштрафует… А господину Гадованюку в следующий раз будет наука — нечего удостоверения личности разбрасывать где попало…
Минуточку, а ведь судя по тому, где он валялся, паспорт выпал из кармана покойного Валентина Кузьмича. Так вот о чем пенсионер хотел сообщить куда следует, воспользовавшись нашим сотовым телефоном! Ну конечно, бдительный старик нашел чужие документы и решил их сдать в отделение милиции. Это вполне в его духе. А я вот сдавать не буду, просто выкину на помойку, и все. Так проще. Чтобы лишних вопросов никто не задавал…
* * *
— Йосю скрали! — вдруг донеслось со стороны дороги. — Макс, ну что ты сидишь в туалете! Йосю убивец скрал, а ты по туалетам разгуливаешь!
Я кинулась на крик и увидела, что Сима стоит посреди проспекта Финкелей и, раскачиваясь из стороны в сторону, рвет на себе волосы. Голосит и рвет. Рвет и голосит. А от деревянной будочки в конце участка к дому не торопясь направляется Макс, на ходу прилаживая к ржавой тяпке новую ручку. Отец украденного Йоси неспешно прошел через заросший огород, вразвалочку приблизился к коляске и, не останавливаясь, на ходу заглянул в нее. В недоумении пожал плечами и скрылся в доме.
