А соседская старушка преклонного возраста легко и непринужденно потребляет этот оглушительный напиток по нескольку литров в день. При этом еще и выкуривает пару пачек сигарет. Это какое же несгибаемое здоровье надо иметь для такой тяжелой жизни! Прямо как у космонавта. А Виолетта Петровна меж тем последними словами костерила своего гостя.
— Вот что ты за мужик? — кричало это нежное растение на Ивана Аркадьевича. — Нечего с ними церемониться! Сколько денег они тебе дают?
Я поняла, что за столом под сливой перешли к обсуждению проблемы отцов и детей. Иван Аркадьевич что-то тихо пробормотал в ответ, на что его собеседница живо отозвалась:
— Ах нисколько? А почему? Что-что? Работа у них научная? Да плевала я на их научную работу! У меня мои знаешь где сидят?
Она потрясла жилистым кулаком перед носом соседа и триумфально продолжила:
— Вот где они у меня сидят! Я им так и сказала: «Денег давайте, тогда буду с Вовкой сидеть!» А нет денег — нет и разговора! Один раз два месяца денег не давали, так я к ним ни ногой! Пусть почувствуют, что такое ребенка без бабушки растить!
Устав слушать исполненную праведного гнева речь любящей бабушки, я вздохнула и, уяснив для себя раз и навсегда, что Вовку к нам на участок не вытащить, направилась восвояси.
Но тут наткнулась на Симу. Сидя у своей калитки, жена Макса рассказывала Галине и Динке, как ее дед Яша возвращался домой после загула.
— Это что, называется, разве погуляли? — спрашивала она у Дины. — Ой, я вас умоляю! Вот дед мой Яша гулял так гулял! Он, Гала, чтоб мне так жить, ехал домой аж на трех такси, — доставая картофелину из ведерка, немного пошкрябав ее ножом и тут же бросая в кастрюлю с водой, говорила Сима. — На первом такси ехал сам дед Яша. На втором — его куртка, а на третьем — его картуз… А тут разве что? Ой, не морочьте мне голову!
Заметив меня, она тут же закричала:
— Здрассти! Я вами так вчера наугощалась, чтоб вы были здоровы!
Я раскланялась с дамами и пошла к себе. Пора было собираться к участковому на допрос. Вадим после ночной рыбалки категорически отказывался вылезать из постели, Янка тоже не желала составить мне компанию, упирая на то, что не с кем оставить детей, вот я и стала вяло водить кисточкой с румянами по щекам, пытаясь придать своему бледному лицу свежий и, насколько возможно, привлекательный вид. Под окном раздалось шуршание шин и настойчивый гудок — кто-то въехал на проспект Финкелей и изо всех сил старался привлечь к себе внимание.
