Продолжая вращать неподатливую спираль, я подцепил ногой уже ненужный рюкзак и подтянул поближе. Наступил на клапан и ловко подбросил, ударив по нему, как по мячу. Но пузырь снова не сработал, второй раз заклятье отказывалось обращать окружающее пространство в вязкий кисель.
Мне стало не по себе. Теперь я влип по-настоящему!
Озлобленные крылатые создания приближались. Не имеющие ничего общего с человеческими, крики отдавались болью в груди. Времени почти не осталось. Я дернул изо всех сил, спираль распрямилась, на миг обратившись в сверкающую белую ленту, и моментально скрутилась, затянув меня в огненный провал.
На прощание я услышал разъяренный клекот, и следом за мной в пространственный водоворот залетели колючие снежинки.
Я оказался на фамильном кладбище рядом с замком. По замшелым надгробиям частично скрытые мхом и серыми вьюнами змеились имена. Сотни моих предков, таких же проклятых богами.
Обойдя могильник, я протиснулся через ржавую калитку и поднялся по лестнице к парадному входу.
В вечных сумерках с обвитых засохшим плющом стен на меня белесыми глазами смотрели каменные гаргульи. Заброшенный парк, тусклый и серый, тянулся прочь от города. А кривые черные дома вплотную подобрались с противоположной стороны и уже обступали замок, множа уродливые каменные коробки. Они расползались насколько хватало глаз, красными огнями тусклых окон мерцая в ночи. Город не спал, плодил во тьме новые страхи и ужасы. Под скрытой седыми облаками кровавой луной улицы наполнялись криками, стонами и воем.
Стряхнув изморозь с разодранной куртки, я вошел в замок. Во мраке коридора сбросил ботинки и прошел в слабо освещенный зал.
Помощник уже ждал меня, развалившись в мягком кресле. Он напоминал кота. Такой же дерзкий и быстрый, но при этом располагающий и обаятельный. Артур умел договариваться и находить самые выгодные контракты. А его живой ум, спаянный с мощным чародейским талантом, вызывал лютую зависть в высшем обществе. Он уже двадцать лет выступал посредником между мною и заказчиками и был единственным на всей темной стороне колдуном, которому я немного доверял.
– Что-то ты помятый? Птичка оказалась совсем фригидной?
Я не ответил, пытаясь рассмотреть его хитрые глаза, а заодно отдышаться. Шрам на груди еще болел, и я невольно потянулся к карману. Фляга осталась в куртке. Ну и дьявол с ней, есть другие способы. Я пересек зал, мокрые босые ноги оставляли следы на мраморном полу, и подошел к резному шкафу. Истрескавшиеся, покрытые царапинами и толстым слоем пыли полки загромождали древние бутыли. Потемневшее стекло из зеленого стало малахитовым. Горлышки и пробки покрывала мохнатая паутина. Выбрав «Адское жерло», я откупорил высокий сосуд и налил в бокал.
