– Почему же у меня больше букв?
– Потому что ты не Христос, – высказала я свое предположение.
– Или у Христа была еще одна буква впереди, «Р». От слова «ронин»[27].
– Много ты знаешь выражений, где латынь смешана с японским? – не без язвительности спросила я.
– Если бы Христос явился в наше время, он бы не ограничился одним языком.
– Да, но он не говорил бы по-латыни.
– Почему? Для него все эпохи равны.
– По-твоему, он ронин?
– По сути да. Помнишь, когда его уже распяли, он кричит: «Для чего ты меня оставил?»[28] Слова, достойные самурая, который потерял господина.
– Как много ты знаешь! Ты читал Библию?
– Нет. Это из книги «Как стать тамплиером».
Я подумала, что подоспела вовремя.
– Есть такая японская книжка?
– Да. Спасибо, ты мне открыла глаза. Я самурай Иисус.
– А чем ты похож на Христа?
– Увидим. Мне еще только двадцать один год.
В общем, спешить некуда. Я развеселилась.
Настал день ужина с друзьями. С утра Ринри извинился, что должен оставить меня в одиночестве, и отправился на кухню.
Кроме Хары и Масы, я не знала никого из тех, с кем мне предстояло встретиться. Эти двое ничуть не походили на мафиози, но ведь и Ринри тоже. Внешность остальных, возможно, больше соответствует роду их деятельности.
Я долго рассматривала огромное полотно Накагами. При созерцании этого черного великолепия даже самая ненавязчивая музыка была бы отчетливо лишней.
К шести часам обливающийся потом Ринри вынырнул из кастрюль и накрыл к ужину длинный стол. Я предложила помочь, но он не разрешил. Потом бросился принимать душ и вскоре присоединился ко мне. В шесть пятьдесят пять он объявил о приходе гостей.
– Ты слышал, как они подъехали?
– Нет. Я пригласил их к семи пятнадцати. Значит, они будут к семи.
Ровно в семь, будто в подтверждение его слов, раздался удар электрического гонга. Одиннадцать молодых людей ждали за дверью, хотя прибыли они не вместе.
Ринри пригласил их войти, быстро поздоровался и исчез на кухне. Хара и Маса приветствовали меня легким поклоном. Остальные по очереди назвали себя. Пространства гостиной как раз хватило, чтобы нас всех вместить. Я подала заготовленное Ринри пиво.
Гости смотрели на меня, не говоря ни слова. Я попыталась завести беседу с теми, кого уже знала, но тщетно, потом с теми, кого не знала, – напрасный труд. Я мечтала, чтобы Ринри поскорее посадил нас за стол, его присутствие мгновенно развеяло бы неловкость.
Молчание угнетало меня, и я принялась разглагольствовать на первую попавшуюся тему:
