В то же время в условиях глобализации массовые миграции и распространение новых средств коммуникации во всемирном масштабе открыли и перед потенциально деструктивными силами небывалые возможности. В результате, замечает З. Бжезинский, «демократическая открытость упрощает их проникновение в “открытые общества” и “растворение” там, что крайне затрудняет обнаружение угроз».[163]
Западные демократии привыкли считать себя сильными, но сегодня оказывается, что:
• вся их сила практически бесполезна перед угрозой новых масштабных терактов;
• сегодня именно благополучие западного мира заставляет его цепенеть перед лицом новых опасностей. Ведь «слабые обладают одним огромным психологическим преимуществом: им практически нечего терять <…> сильные же, напротив, могут потерять все, и эти опасения подтачивают их мощь».[164]
Ситуация усугубляется также тем, что в последние 10–15 лет производства, где в основном занята неквалифицированная рабочая сила, переместились из стран Западной Европы на восток континента, а также в Азию и Латинскую Америку и иммигранты оказались жертвами массовой безработицы (свыше 40 % французских иммигрантов-мусульман). При этом социального пособия (около 400 евро) плюс практически бесплатного социального жилья оказалось достаточно, чтобы второе иммигрантское поколение отказалось от попыток улучшить свое материальное положение за счет упорного труда, повышения квалификации и образования. Однако они в большей мере испытывают чувство относительной лишенности (депривации), зависть и раздражение по отношению к тем, кто достиг большего и находится на ином уровне потребления, одновременно увеличивается и протестный потенциал в этой социальной среде.
В итоге возникает сложная общеевропейская проблема: как сохранить высокий уровень и качество жизни, политическую стабильность и уверенность в «светлом демократическом будущем», по-прежнему проявлять толерантность к «иным», подвергаясь все более массированному «нападению бедного Юга», в том числе изнутри? Радикальное и простое решение – прекращение миграции – невозможно, поскольку чревато катастрофическими экономическими последствиями для Европы. По прогнозам, к 2050 г. при сохранении нынешнего уровня рождаемости Европа должна будет принять 169 млн иммигрантов, если, конечно, она хочет сохранить сегодняшнее соотношение 15– и 65-летних. Если же европейцы решат восполнить естественную убыль населения, им придется принять до 1,4 млрд иммигрантов из стран Африки и Среднего Востока. Иными словами, либо Европа увеличивает налоги, радикально снижает пенсии и льготы на лечение, либо она становится «континентом третьего мира». Таков выбор, и его придется делать, констатирует американский правый консерватор П. Д. Бьюкенен.
