Пролетев насквозь дыру
Во своем опять миру
Очутился вновь Иван,
Управляя Мерсом сам,
На планету Секретарь,
Где живет чужая тварь,
Звездолет свой приземлил,
На поляну посадил,
Что у твари на спине,
Будто бы в кошмарном сне,
Кто-то воздух закачал,
Громкий голос зазвучал:
«Почему без разрешенья?
Кто такие? Кто решенье
Принял, чтобы здесь присесть?» —
«Но у нас причина есть!»
Чтобы твари не серчать,
Ваня начал ей кричать:
«Что ж ты громко так орешь?
Иль друзей не узнаешь?
Разлеглась как на диване! —
Прокричал ей звонко Ваня. —
И, не ведаешь, что босс,
Разрешил уж твой вопрос!»
Кто-то воздух закачал,
Громкий бас опять звучал,
Издавая страшный звук:
«А, Иван! Вернулся, друг!
Не узнал тебя я, брат,
Видно будешь ты богат!
Ну, так, что слетал к отцу,
К Богу нашему, Творцу?
Передал ли ты прошенье,
Если да, то где решенье?»
Прогремела громко тварь:
«Что ответил Государь?»
Стала твари речь кончаться,
Воздух перестал качаться,
Продолжал кричать ей Ваня:
«Кончились твои страданья,
Утром, так сказал Господь,
Он разделит твою плоть,
И из этой страшной твари
Выйдет особей по паре,
Вот все эти Божьи дети
Разбегутся по планете,
Зацветет чудесный край,
Будто новый в мире рай!»
«Ну, спасибо, брат Ванюша!» —
Телом, ползая по суше,
Прогремела громко тварь.
«Ты мне мозги-то не парь! —
Закричал Иван опять. —
Нужно слово-то держать,
Что дано при договоре,
Шапка-то горит на воре!
Так, что, милая, давай,
Договорчик исполняй!
Завтра я хочу в обед
Получить свой амулет!» —
«Помню, помню, брат Ванюша!» —
А сама ползком по суше,
Шаг вперед и два назад,
В горы свой уперла зад,
Сотрясая в небе свет,
Забасила: «Амулет…
Я скажу тебе Ванюша,
Он хранится не на суше,
А на дне морском, играя,
Им владеет тварь другая.
Так и быть, скажу, не скрою,
