— Мне все равно, что ты подумаешь. Я тебя первый раз вижу.
— Ты знаешь, что ты меня привлекаешь, — он заправляет локон моих волос за ухо. — Ты знаешь, что я думаю, что твои губы сексуальные, и ты бы узнала, что, если бы мы были одни в этом самолете, я бы трахал тебя на этих сиденьях, пока ты бы не начала кричать мое имя.
— Что? — у меня отвисает челюсть. — Ты серьезно только что это сказал?
— Какую часть?
— Знаешь что? Я собираюсь поменять место сейчас же.
— Этот самолет заполнен, — он улыбается. — Ты никуда не собираешься.
Мы молча смотрим друг на друга, и так же сильно, как я хочу наорать на него за его оскорбительный комментарий «трахал тебя на этих сиденьях», я не могу отрицать, что он меня заводит. Сильно.
— Хочешь меня спросить о чем-то? — наконец он нарушает тишину. — После того, как я задал тебе так много вопросов?
— Нет.
— Почему нет?
— Потому что я никогда больше не собираюсь встречаться с тобой снова и, как только этот самолет приземлится, хочу быть уверена, что уберусь, к чертовой матери, подальше от тебя, так быстро, как это возможно.
— Ты влажная прямо сейчас? Ты сводишь и разводишь свои ноги.
— ЧТО?
— Какие-то проблемы, мэм? — внезапно появляется стюардесса, обращая больше внимания на Блейка, чем на меня.
— Да. Есть проблема, — я бросаю взгляд на Блейка. — Мне нужно поменять место. Прямо сейчас.
— Мне жаль, мэм, — ее взгляд по-прежнему сфокусирован на Блейке. — Этот рейс полон. Если бы я могла поменяться с вами местами, я бы сделала это, но это не разрешено. Это все?
Я закатываю глаза.
— Да. Это все.
Она позволяет своим глазам задержаться на Блейке еще несколько секунд, прежде чем уйти.
— Это было действительно необходимо? — он выглядит обиженным.
— Ты спросил меня, влажная ли я, так что, да, это было абсолютно необходимо. Твой вопрос равноценен тому, если бы я спросила, стоит ли у тебя сейчас?
— Стоит.
Я смотрю вниз, на колени, и сдерживаю вздох.
— Знаешь, для юриста ты чертовски тупой, когда дело доходит до достойной платы за правонарушения.
— Задавать вопросы не преступление.
— Сексуальное домогательство — преступление.
— Это не домогательство, если жертва наслаждается этим.
Мне нечего на это ответить. Мои трусики были мокрыми с тех пор, как он впервые коснулся моего браслета; они снова намокли, когда он сказал мне, что мои губы сексуальные.
— Если предпочитаешь говорить о сухих вещах, — говорит он с ухмылкой. — Почему ты рассталась со своим парнем?
— Это длинная история.
