Подобные пробеги не проводились в мире еще ни разу, поэтому участники надеялись, если повезет, установить новый советский рекорд.
«Двинувшись в путь-дорогу, мы решили идти переменным аллюром, то есть шаг рысь, и изредка применять галоп. В первый день мы прошли меньше, чем планировали, на 10 километров, так как чувствовалось, что лошади устали, да к тому же захромала моя лошадь, чистокровная кобылица Дира: ей было уже 12 лет, а для лошади это преклонный возраст.
Мы порядком устали, хотелось скорее отдохнуть. Крестьяне встретили нас радушно: накормили нас как следует, покормили лошадей.
Утро для меня началось неудачно – лошадь все еще хромала. Залив воском прокол и забинтовав копыто, я решил провести Диру в поводу. К счастью, скоро лошадь перестала прихрамывать. Сел верхом. Нет, ничего, не хромает. Пошел рысью – хорошо. Чтобы уменьшить нагрузку на правую больную ногу, решил идти дальше только шагом и галопом с левой ноги».
На седьмой день, как и рассчитывали, участники пробега достигли Минска, где уже на окраине их встречали толпы восторженных зрителей с флагами и транспарантами. Чтобы продемонстрировать, что силы еще остались, последний участок пути преодолели галопом и торжественно доложили начальнику гарнизона и председателю горсовета о завершении пробега.
Но испытание все равно было нелегким. Как показало контрольное взвешивание через два дня, кони за семь суток потеряли в весе от 8 до 12 килограммов, а всадники – 5–6 килограммов.
23 сентября 1925 года был издан приказ по 7-й Самарской кавалерийской дивизии, посвященный тому, что «комполка 39-го т. Жуковым, комполка 42-го т. Савельевым и комэск № 1 37-го кавполка т. Рыбалкиным был сделан пробег Ленинград – Минск, установивший высокую норму – 139 верст в сутки, при общей дистанции в 973 версты». Храбрые кавалеристы получили премию от Совнаркома Белоруссии и благодарность от командования части.
Рождение двух дочерей от двух женщин. Партийное указание: вернуться «к той, что родила первой»
Но хотя некоторые биографы маршала и высказывают мысль, что он так стремился уехать на учебу потому, что устал разрываться между двумя женщинами, пребывание в Ленинграде не позволило ему отвлечься от своей сложной личной жизни – Александра Диевна несколько раз приезжала к нему в Северную столицу.
По возвращении возобновилось соперничество между двумя женщинами, которым выпал жребий любить одного мужчину. Ситуация еще больше осложнилась, когда с разницей в полгода на свет появились две девочки – дочери Георгия Жукова от двух возлюбленных.
