Через силу открыл их, поверх длинного капота и застывшей лопасти винта увидел стену административного здания в считанных дюймах от кока. Наверно, минуты три на неё таращился. Непослушными руками отстегнул замки, открыл фонарь, дверцу и буквально скатился с левой плоскости.
Следующим видением стали безукоризненно отутюженные брюки в ярде от моего потного носа. Путешествие взглядом к лицу обладателя брюк завершилось меж бровей коменданта авиабазы. Его лицо перекошено в таком гневе, что на секунду показалось — пристрелит. За что? Ну, шлемофон остался в кабине, ну, лежу на траве перед старшим по званию, честь не отдаю. Делов‑то…
— Пилот — офицер, как вы смеете позволять себе такое? — у мистера Ричардсона даже голос дрогнул. Щёки и рот сведены в жуткой гримасе, будто размякли лицевые кости. — Здесь Англия! Потрудитесь летать где положено, а не по газонам! Я представлю рапорт винд — лидеру Бадеру о вашем наказании!
Я перевернулся к "Спиту" и нервно заржал. Повреждённая нога шасси, на последних метрах мучений лишившаяся остатков покрышки, проскребла в идеальном газоне мерзкую борозду чрезвычайно неуставного вида. Комендант удалился, излучая эманации недовольства столь мощно, что, наверно, долетело до Букингемского дворца. У каждого своя война: мне — "Мессеры" сбивать, у него — за газонами следить. Без зелёных лужаек Англия совсем не та…
Бадер рывком поднял меня с земли, стиснул, прижал к себе как девицу, не брезгуя запахом конского пота, пропитавшего свитер и куртку. Испания и Польша — цветочки по сравнению с каруселью о двенадцати "Мессершмиттах" и двух лобовых атаках за день.
— Молодец! Клянусь дьяволом! — он даже трубку не прихватил. — Конечно, ошибок нахомутал… Но первый боевой вылет и сразу — управление восьмёркой! Мать твою! Справился, демон!
— Босс, а можно мне кличку поменять? Демон как‑то лучше чем Дабл… Хоть и немного созвучно.
Митч примчался, несясь по траве как спаниель за дичью, цокнул языком, увидев пулевые отметины на шасси и фюзеляже.
— Сэр! Слышал — сбили?
— Наверно, один на двоих с Майклом. И надо, чтобы земля подтвердила, — при мысли об открытом боевом счёте в первом же вылете, пусть даже в группе, на морду наползла дурацкая радостная ухмылка, которую согнал, сжав губы и брови. — Зенитчики тоже могут заявить права.
Вторым номером к финишу прискакал оружейник.
— Как пулемёты, сэр?
— Не отказали. Расстрелял патроны до последнего.
— Оу! — вякнул сержант и опрометью кинулся к крылу.
