— Извините, сэр! — прогнулся сержант Николс. — На столе документы, требующие вашего внимания.
Бадер ухмыльнулся и смахнул бумаги в мусорную корзину.
— Я уделил им достаточное внимание. Больше не отвлекайте меня хернёй!
Впервые после Бобруйска надо мной поставлен командир, по частоте употребления мата не уступающий сталинскому соколу.
У нас есть условные номера — позывные. При разговорах по радио, да и в жизни ими никто не пользуется. Зовём друг друга по кличкам. Ко мне прилипла весьма неблагозвучная — Дабл. Сначала думал, что из‑за буквы дабл — ю в полном имени William, доставшемся от покойного морячка. Но действительность оказалась куда печальнее. Чья‑то шаловливая рука намалевала силуэт "Спитфайра" над очком в туалете и приписала Aim Well, сиречь — целься лучше и не брызгай мимо. Все брызгают молча, я не смолчал, прокомментировал и превратился в Дабла, который — недовольная и занудная личность из WC.
Впрочем, лучше не обижаться. У половины парней клички ничем не лучше. Даже к Бадеру, опытнейшему пилоту, прилепился "Салага". Хотя я бы назвал его Нельсоном, за манеру не видеть в упор методические рекомендации из офиса Даудинга.
Пересев с "Харрикейна" на "Спитфайр", коммандер за день овладел машиной лучше нас, а потом в воздухе продемонстрировал невозможность в реальном бою двигаться плотным строем и на одной высоте. Уже через неделю мы показали слётанность четвёрками, именуемыми Бадером "раскрытой рукой". Ведомый чуть сзади и сбоку от ведущего на расстоянии полутора сотен ярдов, вторая двойка чуть выше и правее — обзор земли и неба разделяется между четырьмя парами глаз. В Испании и СССР такое даже не снилось: сколько не собери самолётов вместе — толку никакого, потому что нет связи.
12. Douglas Bader. Знатокам, упорно именующим легендарного британца "Бейдером", рекомендую послушать английскую звуковую дорожку к фильму о Бадере Reach for the Sky 1956 года.
Потом научившиеся вместе летать четвёрки и восьмёрки начали стрелять. Коммандер настаивал на единственной тактике: звено сваливается с высоты, лучше — со стороны солнца, с четырёх машин одновременно лупит по цели и тут же убегает, независимо от результата, чтобы повторить атаку с выгодного ракурса. Прекрасно владея пилотажем, он категорично зявил — петли, виражи, бочки хороши только для ухода из‑под огня. Маневренный бой — зло! В "собачью свалку" стоит ввязываться чтобы отвлечь "Мессершмитты" прикрытия, пока "Харрикейны" уменьшают поголовье бомбардировщиков, или спасая товарища, которому гунны сели на хвост.
