Дело доходит в конце концов до того, что открытые контрреволюционеры, вроде полковника Рымаря, вынуждены убраться со съезда, а его приспешники и единомышленники вынуждены молчать на съезде, больше того — вынуждены, стиснув зубы, изображать на лицах сочувствие речам и предложениям Кирова, чтобы не потерять окончательно влияния на рядовых делегатов съезда.
Крайне интересным было выступление Кирова на Моздокском съезде по поводу так называемого «заявления 132-х». На съезде под влиянием агитации «левой», непримиримой группы большевиков было составлено и поступило в президиум съезда за подписью 132 делегатов предложение немедленно обсудить вопрос об отношении к власти Совета Народных Комиссаров /Часть казаков готова была пойти на признание Советской власти в надежде получить вооружение и санкцию на военное выступление против горцев /. Ясно, что принятие этого предложения в данной обстановке привело бы неизбежно к полному разгрому большевиков.
Киров от имени «социалистического блока» выступает против этого предложения, угрожающего внести раскол в ряды большинства съезда, которое с такими невероятными трудностями удалось создать. Съезд принял предложение Кирова и снял с обсуждения вопрос об отношении к Совету Народных Комиссаров. Однако все речи Кирова были пропагандой за признание Октябрьской революции и власти Совнаркома.
По предложению Кирова, учитывавшего неустойчивый состав делегатов съезда и крайне тяжелое внешнее окружение съезда, в Моздоке был выбран временный Народный совет Терской области. Съезд обратился с составленным Кировым воззванием к народностям Терской области. Съезд был объявлен «первой сессией Народного съезда Терской области», и сейчас же была назначена вторая сессия съезда — уже в Пятигорске, где Совет находился под руководством большевиков и воинскими частями также руководили большевики. На новый съезд были посланы приглашения всем народностям Терской области, в том числе также ингушам и чеченцам.
29 (16) февраля в Пятигорске открывается вторая сессия Терского областного народного съезда.
На этом съезде большевики с Кировым во главе выступают уже признанными руководителями подавляющего большинства съезда.
В то же время правые эсеры и меньшевики, чувствуя, что почва ускользает у них из-под ног, формально еще оставаясь в рядах «социалистического блока», снюхиваются с представителями открытой или скрытой контрреволюции и совместно с ними пытаются провокационными маневрами если не сорвать съезд, то по крайней мере подорвать по силе возможности его значение.
