— Тут никого нет, — успокоил его директор.
— Значит, я повторяю свое предложение. Я привожу сюда одного из своих мальчиков. Он делает копию — отличную копию, при таком свете не отличишь. Мы оставляем ее здесь, а оригинал я забираю и нахожу покупателя. Деньги пополам.
— Костик, — директор в волнении облизнул губы, — а вдруг кто-нибудь заметит подмену?
— Павлуша, при этом освещении лучший в мире эксперт не отличит копию от оригинала, — уверенно ответил гость.
— А вдруг придется их выставить, поднять наверх?
— Ты сколько лет директорствуешь?
— Пять.
— И сколько картин ты отсюда поднял наверх?
— Ни одной.
— Павлуша, я, в отличие от тебя, искусствовед. Я побывал в этом музее впервые двадцать лет назад. Эти картины не выставлялись ни разу!
Директор присел на ветхий стул и платком вытер пот со лба.
— А сколько это может стоить? Ну, одна картина?.. — понизив голос, спросил он.
Гость что-то прошептал ему на ухо.
— Согласен, — выдохнул директор.
Через два дня в музее появился молодой художник с ходатайством областного комитета по культуре о разрешении поработать в запасниках. Директор отвел художника вниз и усадил напротив картины, которую выбрал Костик.
Работа у художника спорилась, и через неделю копия была готова. Художник оставил ее директору и исчез. Той же ночью, оставшись в музее один, директор спустился в подвал и заменил оригинал на копию. Холст он положил в портфель, тщательно запер дверь директорского кабинета, попрощался с охраной и ушел. Дурацкая мысль проверить содержимое директорского портфеля никому не могла прийти в голову.
Директор подъехал на своей машине на вокзал. Скорый поезд стоял здесь всего три минуты. Из третьего вагона вышел Костик, закутанный в шарф, обнял директора, взял его портфель и вернулся в поезд, который сразу тронулся.
Через две недели директор вновь прогуливался по платформе. Когда поезд остановился, из спального вагона выскочил веселый и бодрый Костик, обнял старого приятеля и отдал портфель.
В машине директор нетерпеливо заглянул в портфель. Там оказался конверт с долларами. Таких денег он отродясь не видел.
А через неделю в музее появился другой художник. На сей раз это была молодая женщина. Директор сам усадил ее возле картины, которая приглянулась Костику. Дальше все происходило по той же схеме. Директор ночью вставлял в раму копию, а оригинал передавал Костику, который находил покупателя и вскоре привозил деньги.
— Главное, — повторял Костик, — составляй список картин, которые мы с тобой… «обновили», скажем так. И следи за тем, чтобы они не оказались наверху, в какой-нибудь экспозиции.
