— Пол, ты попал в школу, где ученикам нравится покорять вершины, — продолжала миссис Мааарг, постукивая указкой по пищевой цепочке на таблице. — Но у меня в классе все просто из кожи вон лезут, лишь бы оставаться наверху.
Она подалась вперед и впилась в меня взглядом; ее подбородки дрожали.
— И знаешь, почему? Я — придонный едок! Сущая правда! После шоу талантов — а готовим мы его уже недели три, — я проверю пищевую цепочку. Я посмотрю, кто окажется на дне. И тогда я закачу пир!
И все ее тело затряслось от дикого хохота. Она завывала и хлопала себя по коленям, а ее платье колыхалось, словно набитое футбольными мячами.
Я тоже засмеялся. Я хочу сказать, это и впрямь было очень смешно.
Это явно был ее фирменный злой розыгрыш для новых учеников. Но розыгрыш чертовски смешной. И он, готов поспорить, напугал множество новичков, не сообразивших, что их разыгрывают.
Однако я ведь и сам шутник, помните? Не пытайтесь приколоть приколиста. Я быстро смекнул, что к чему.
— Вот здорово! — воскликнул я. — Вот смеху-то! Ой, я весь дрожу! Боюсь-боюсь!
Миссис Мааарг резко оборвала свой смех. Ее улыбка сменилась гневной гримасой.
— Что смешного? — прорычала она.
— Да все, — ответил я. — И таблица эта, и все остальное…
— Я пропустила какую-то шутку? — спросила миссис Мааарг, поворачиваясь ко всему классу. — Кто-нибудь, пожалуйста, повторите ее для меня. Люблю, понимаете, от души посмеяться. В чем соль?
Тишина. Толстячок у окна кашлянул. Никто не сказал ни слова.
— Ты смеялся надо мною, Пол? — спросила миссис Мааарг. — Тебя что-то во мне забавляет?
— Нет! — воскликнул я. — Но пищевая цепочка…
— Пищевая цепочка, значит? — И она с такой силой шарахнула по таблице указкой, что та переломилась пополам. Она помахала обломком в мою сторону.
— Плыви изо всех сил, Пол, — прорычала она. — Плыви так высоко, как только можешь. Потому что после шоу талантов я посмотрю, кто у меня на дне цепочки. И наемся до отвала!
— Отлично! — рассмеялся я. — А я принесу шашлычный соус!
Никто больше не засмеялся. Да что не так с этими ребятами? Ведь смешно же!
Живот можно надорвать.
Разве нет?
Селеста прижимала палец к губам, а другой рукой делала мне отчаянные жесты, чтобы я заткнулся.
Но я не поведусь на этот прикол. Фигушки.
— Вам с картошечкой, или так будете? — не унимался я.
И снова никто не засмеялся. Ни тени улыбки на лицах.
Эти ребята — первоклассные актеры!
Миссис Мааарг склонилась над столом. Я увидел, что она что-то пишет. Через несколько секунд она подняла белую карточку, на которой было написано мое имя — Пол Перез.
