— Видала? Она меня лизнула! — прошептал я Селесте, проходя мимо ее парты.
Она уставилась вперед и притворилась, будто не слышит. Ее пальцы так сильно вцепились в края парты, что костяшки побелели.
Это называется «разыграй новичка», убеждал я себя.
Пройдет немного времени — и мы все от души посмеемся.
Но никто из ребят даже не улыбался.
Подойдя к заднему ряду, я обнаружил несколько проволочных клеток, выстроившихся в ряд на столике у стены. В клетках сидели белый кролик, какой-то серый зверек, похожий на белку, морская свинка и белая мышь.
Разве мы не староваты для живого уголка?
Я осторожно перешагнул через ногу какой-то рыжей девочки и втиснулся перед серьезного вида пареньком, не отрывавшим глаз от учебника.
Я сел на стул, ранец положил рядом. Деревянная крышка парты была испещрена царапинами и трещинами. В углу кто-то вырезал перочинным ножом одно-единственное слово: «Помогите».
Я потер надпись пальцами. Потом поднял глаза.
К моему изумлению, миссис Мааарг по-прежнему стояла в дверях. Она не двигалась. Неужели она слишком велика, чтобы протиснуться в дверной проем?
— Сегодня мы начнем с задания по грамматике, — объявила она. — Пол, не сомневаюсь, что кто-нибудь из ребят поможет тебе наверстать упущенное.
Кряхтя, она все-таки пролезла в дверь. При каждом движении ее красное платье колыхалось. Юмористы по телику нередко высмеивают дамские платья свободного покроя, сравнивая их с шатрами. Но ее платье действительно походило на шатер — блестящий красный шатер.
Ее подбородки колыхались. Высокая прическа покачивалась из стороны в сторону.
Вдобавок, когда миссис Мааарг шествовала к своему столу, я услышал влажные, чмокающие звуки. ЧМОК. ЧМОК.
Перегнувшись через парту, я посмотрел вниз — и у меня перехватило дыхание.
Миссис Мааарг была босиком!
А ее ноги! Огромные и распухшие, словно подушки!
Это они так мерзко причмокивали, касаясь пола.
— Оййййй! — простонал я, глядя на эти ужасные голые ступни. И никаких пальцев! Никаких пальцев!
Вместо них ее ступни оканчивались черными, блестящими, изогнутыми когтями.
Меня замутило. К горлу волной подкатила тошнота.
И тут тишину разорвал грозный рык учительницы:
— На что это ты уставился, Пол? Тебе что-то не нравится?!
