К словам подруги я прислушалась куда охотней. Расстраивать ее мне не хотелось.
Четверть часа мы провели как на иголках с напряженном молчании.
Я несколько раз порывалась выйти из комнаты, и каждый раз меня останавливали, взывая то к совести, то к здравомыслию. Ни то, ни другое меня не особо заботило… Но слезы в глазах мисс Оуэн заставляли сидеть в кресло и морщиться от невозможности что‑то делать.
Через некоторое время в комнату вошел лорд, оглядел присутствующих и удовлетворенно кивнул своим мыслям. Слава Богу, от комментариев его милость удержался.
— Дорогой Николас, что произошло? — растеряно спросила у хозяина замка леди Элинор поднимаясь на ноги.
Лорда Дарроу сперва лишь тяжело вздохнул.
— В столовой посуде вздумалось полетать, — неохотно пояснил он. — Накрывавшая на стол служанка перепугалась до обморока. Просил же Блэра не нанимать людей издалека…
— М — милорд? — изумленно спросила я.
Кажется, его новость о летающей посуде не удивила ни капли.
— Вы удивлены, мисс Уоррингтон? — поинтересовался он, отходя к окну.
На секунду замешкавшись, ответила:
— Признаться, да. Удивлена… Привидений же…
Душераздирающе вздохнула Эбигэйл.
— Так это леди Мария показала себя? — деловито осведомилась леди Элинор, вновь усаживаясь в кресло.
Известие о призраке, против всех моих ожиданий, ее даже успокоило.
— Вполне в ее духе…
Я же ушам своим поверить не могла… Двое людей, влиятельных и родовитых, рассуждали о приведениях так, будто в этом не было ничего особенного. Какая дикость! Теперь понятно, где бедняжка Эбигэйл нахваталась подобных бредней.
— Мисс Уоррингтон, почему вы так на нас смотрите? — насторожилась под моим осуждающим взглядом леди Элинор. Нервы его милости были куда как крепче, да и знал он меня, разумеется, не в пример лучше женщины.
Я промолчала, лишь пожав плечами. Если поучать мисс Оуэн я могла с чистой совестью, все же я была старше и понимала жизнь, то проделать то же самое с теми, чье влияние и богатство превосходили мое разумение, просто не осмеливалась.
— Мисс Уоррингтон предпочитает не верить в то, что совет «простонародными суевериями». Хотя мне кажется, что это удивительно оригинальная точка зрения для той, в чью комнату пытался войти фэйри.
Сперва я поняла только, что надо мною в очередной раз потешаются.
А потом осознала и последнюю часть реплики его милости.
В мою комнату пытался войти фэйри? Да о чем это он?
— Я вас совершенно не понимаю, милорд, — процедила я, опуская очи долу.
