— Но ведь откуда-то он это взял? Наверное, не сам придумал.
— Однажды после работы я задержался в проходной. Там дежурил мой хороший товарищ Игнаций. У него тогда был день рождения. Мы выпили по две, ну… по три рюмки. Всего-то было двести пятьдесят красного. Зомбек выходил позже и увидел нас за столом с этой бутылкой. Игнаций даже приглашал его выпить с нами.
— Игнаций?
— Игнаций Вевюр. Он там еще работает, можете у него спросить.
— А что вы делали тридцатого во второй половине Дня?
— Тридцатого?
Мне не хотелось повторять дату еще раз, Пакош ее отлично слышал. Я ждал его ответа.
— Не помню, что я делал тридцатого.
— Подумайте. Ведь это было не в прошлом году, а только вчера.
— Ах, вчера! Я забыл, что вчера было тридцатое. Погулял немного по городу, потом подумал, что неплохо было бы навестить старого Игнация, того охранника в проходной. Потом вернулся домой.
— Вы только подумали или все-таки навестили его?
— Дежурил другой охранник, какой-то новый, я с тех пор, как вышел из тюрьмы, первый раз решил зайти к Игнацию.
— Скажите, вы ненавидели Зомбека?
— Нет, просто был на него очень обижен.
— Что вы думаете, о Зомбеке?
— Службист, педант, зануда. И если бы не то, что со мной произошло, сказал бы даже, что он очень порядочный человек. Но такой странный какой-то, замкнутый. Он как-то никому не бросался в глаза, люди видели его только в дни зарплаты. Но и тогда они больше смотрели на деньги, чем на самого Зомбека.
— Во сколько вы приходили в «Протон»?
— Не в «Протон», а только в проходную. Часов в шесть вечера.
— Примерно в это время был убит Эмиль Зомбек.
— Не может быть!
— И тем не менее это правда. Кого вы можете подозревать?
Пакош был поражен. Либо изображал удивление.
— Зомбек? Да у этого человека никогда не было врагов!
— А вы?
— Я тоже никогда не был ему врагом! Чувствовал только большую обиду из-за всей этой истории… Всегда уважал Зомбека, заваривал ему чай на работе… угощал своим сахаром… Подавал плащ, когда он уходил… точил ему карандаши, мыл стакан…
— И все-таки причиной вашего ареста был именно Зомбек.
— Я никогда не мог этого понять. Может, потому что я был…
«…Такой услужливый, угодливый, заботливый, всегда под рукой», — мысленно закончил я. А потом эти три буквы — «МАР».
— Зомбек оставил след, указывающий на то, что вы были как-то связаны с его смертью.
— Не знаю, ничего не знаю… Зомбек обо мне, наверное, уже и думать-то забыл. Какой след?
Позвонил поручик Витек. Шеф приказал ему подключиться к делу кассира, и он интересовался, есть ли что-нибудь для него. Я попросил его посмотреть протоколы дела и принять допрос Мартина Пакоша.
