Так вот, напомню: как-то однажды актер, игравший Будулая, — Михай Волонтир — вдруг стал молдавским националистом и начал произносить русофобские речи. Актриса из «Туманности Андромеды» Вия Артмане стала обсуждать с коллегами по культуре, сколько колонистов надо депортировать из Латвии, чтобы всем настоящим людям хватило квартир. Поэтесса Сафиева начала под аплодисменты визжать о «поруганной северными варварами моей прекрасной темноглазой Родины» и о том, что «час расплаты наступил, и пусть кровь смоет русскую грязь».
В культуре метрополии тогда в одночасье стало что-то не так — и до сих пор, кстати, не исправилось. Вспомнить хоть последний Букер за книгу «Цветочный крест». Я бы и внимание не обратил, если бы не «Букер». Ведь «Букер» — все же признание некоторого уровня. Но вот открываем лауреата, читаем: «Мария ловко взмахнула десницами, изображая скользкую дорогу». Может быть, показалось? Нет — «Отец Логгин даже сделал порыв замахнуться на поганого Юдашку крестом, но вовремя пресек свой порыв, опасаясь, что ему не достанет сил повергнуть противника десницами». И еще: «Она стала, тихо опустив десницы вдоль тела, и отдалась ледяным струям». В общем, у трех персонажей книги — по две правых руки. Чудеса древнерусской трансплантологии.
Нет, я все понимаю. Писательница не может разобраться с древнерусскими руками — это просто недостаток общей культуры. Но ведь «Букер» — это когда интеллигенты собрались для того, чтобы удовлетворить эго друг друга за счет людей, платящих за бумагу и чернила для их книжек, так? Значит, и у них тоже — недостаток общей культуры. Или же вся эта культура для ее носителей стала сугубо второстепенна.
И вот эта мысль меня зацепила и вывела на версию. Ведь странное же дело — великий режиссер (а то, что Н.С. Михалков — великий режиссер, я буду утверждать с тем же упорством, с каким один из его персонажей утверждал, что «Моцарт — великий композитор»), еще недавно снимавший гениальное — вот уже несколько фильмов подряд творит что-то такое, что выглядит побочным продуктом попилинга. Великий писатель-фантаст, давший литературе Мир Полудня, воспевший покорение Венеры, определивший человека как творца в своем «Понедельнике», вдруг заговорил об обществе потребления как о вершине развития Человечества.
Хочется спросить свою творческую интеллигенцию: чего это они? Но если вспомнить все-все, то окажется, что на общем фоне разложение творческой интеллигенции — явление, безусловно, яркое, но не выходящее за пределы общей тенденции.
