— Я и есть Скарлетт.
Пару минут Виктор просто хлопал светло-зелеными глазами. Ему никогда не приходило в голову мысль, что его так разыграют. Но Витька умел проигрывать достойно.
— Ну что ж, твоя взяла. Какой у нас был счет?
— Теперь ничья. Двадцать четыре на двадцать четыре. Партия. Game over.
— Надеюсь, ты не откажешься потанцевать со мной, раз я не могу отыграться?
Не дожидаясь ответа, Витька пошел к музыканту, тихонько мурлыкающему песню Стаса Михайлова «Все для тебя».
В полупустом зале ресторана мы танцевали танго с такой же страстью, с которой отдавались нашим забавам. Из нашей эффектной позы, в которой мы застыли с последним аккордом, нас вывел звук аплодисментов. Как хорошие артисты, готовые сделать реверанс, мы повернулись и увидели… Марину и Славу.
— Что ты здесь делаешь? — обрушился на Марину Витя. — Ты же сказала, что пойдешь к стоматологу. Ты меня обманула?
Марина, ища поддержки, взглянула на Славу, но он подозрительно молчал.
— Давайте присядем и разберемся, — Витя кивнул на ближайший столик. Он был единственным, кто чувствовал себя в своей тарелке.
— Бутылку шампанского, — буркнул Воробьев официанту и тяжелым взглядом посмотрел на свою жену. — Итак, ты читаешь мои письма….
— Мне срочно нужен был наш одноклассник, а тебе пришло новое письмо от Скарлетт, — она посмотрела на меня. — Как-то ты упомянула, что это твоя любимая книга. Читая ваши письма, я поняла, что наша семейная жизнь под угрозой, раз ты предпочитаешь делиться своими переживаниями со своей виртуальной знакомой. То же самое касалось и вас, — она быстро скользнула по мне грустными серыми глазами. — Я позвонила Славе, поделилась своими опасениями. Он предложил прийти на вашу встречу и поговорить обо всем. — Марина как-то жалостливо посмотрела на Витьку и тихо добавила: — Вить, ну прости меня.
Воцарилась пауза — даже Воробьев не поднимал глаз от скатерти, избегая смотреть на жену.
— И что дальше? — спросила я, понимая, почему Слава так изменился в последнее время: он изо всех сил старался быть ближе ко мне.
— А что бы ты хотела? — глаза моего мужа не отрывались от моего лица, и я испугалась, что он просто встанет и уйдет. Из этого ресторана, из моей жизни. А я останусь одна, а я не переношу одиночества, даже есть одна не могу. Одна мысль о том, чтобы возвращаться домой, а в твоих окнах не горит свет и никто тебя не ждет, приводит меня в ужас. Да и люблю я Славку, в конце концов. Он, конечно, другой, но ведь люди и не должны быть похожи. Мне надо было все объяснить, но я, раба своей гордости, уткнулась в бокал с шампанским, пряча от него глаза. Пока, наконец, не услышала его голос:
