— Вы нашего главного охранника хватилися? — услужливо произнес молодой человек. — Так он на втором этаже шампанское пьет с топ-менеджером. Передать, чтоб пришел?
— Не нужно, — прошипела она по-змеиному и подумала: «Пропал вечер!»
— Не расстраивайтеся, — улыбнулся бывший партнер. — Этот Рембо вас не стоит.
Виктории стало совсем плохо — какой-то провинциальный сопляк, по непонятной причине принятый в солидную фирму, лез к ней с утешениями!
— Я не расстраиваюсь, — ледяным тоном сказала она. — Спасибо за танец, всего доброго.
Она была уверена, что после этого он немедленно ретируется. Но не тут-то было.
— Хотите шампанского? — весело спросил он. — Или чего покрепче? Я принесу, мигом. А может, пирожного? («А-а-а можьет пирожьного?» — так это звучало в оригинале).
— Я не ем сладкого. И мне пора домой. — Она отвернулась, явно дав понять, что общение закончено.
Но он обошел ее и теперь опять стоял перед нею, как сивка-бурка.
— Куда ж вы так торопитеся? Время детское, завтра — выходной. Или у вас дома семеро по лавкам плачут и корова недоеная? — Видимо, таким образом он шутил.
— А вам что за печаль? — довольно грубо спросила она.
Молодой человек вдруг приосанился и сообщил:
— Не в моих правилах бросать барышень в расстроенных чувствах.
Это было уже слишком! Как смеет он, неотесанная деревенщина, называть ее, Викторию Веденееву, «барышней»! По возрасту он был ровесником ее студентов.
— Молодой человек!.. — задохнулась она.
— Меня зовут Ярослав, — спокойно представился он, словно и не замечая ее ярости. — А вас, простите, как?
— Виктория Львовна, — отчеканила она.
— Вика, значит, — с улыбкой произнес он. — Была у нас одна Вика на факультете. Тоже красотка… Вы кем в фирме работаете? Я что-то раньше вас не встречал.
«Еще бы ты встречал! — заорало все у нее внутри. — Где, интересно? Ты ведь и Султанова сегодня впервые видел!»
— Я переводчица, — сухо ответила она. — Что еще вас интересует?
— Все, — радостно выдохнул он. — И главное, где мы проведем остаток вечера?
— У вас в Пермской губернии все такие прыткие? — Она из последних сил сдерживалась, чтобы не послать его к его пермской матери.
— Вообще-то я из Коми… — растерянно пробормотал Ярослав. — Но Пермь близко. Откуда вы узнали?
— У вас на лбу написано, — злорадно проговорила она.
— По выговору… — огорченно протянул он. — Я знаю, мне уже говорили, что карьеру с таким выговором не сделать. Исправлять надо. А как исправишь? Ведь это с детства прилепилося…
