Чемберлен был разбужен в три часа ночи. Ему сообщили, что Галифакс погиб, но другие обстоятельства точно не известны. Неписаная конституция Великобритании никогда не предусматривала мер, позволяющих справиться с подобными ситуациями. Однако Чемберлен считал, что, поскольку он является лидером правящей партии, он снова становился премьер-министром. Попытки связаться с королем Георгом VI в Шотландии и получить его одобрение оказались безуспешными. Опасаясь за свою жизнь, Чемберлен перебрался в командный бункер Галифакса и начал оттуда звонить членам Военного кабинета, сообщая им, что произошло нечто вроде восстания и что, для того чтобы не допустить гибели страны в пучине анархии, перемирие стало еще более необходимым. Идеи, который снова возглавил военное министерство, в особенности подвергал сомнению полномочия Чемберлена и отказался отдать приказ армии, чтобы она сложила оружие. Ни Черчилля, ни Вуда не удавалось найти как в Адмиралтействе, так и в министерстве воздушного флота. В отчаянии Чемберлен дошел до того, что стал звонить по телефону владельцам и издателям каждой газеты на Флит-стрит, приказывая им напечатать в своих утренних выпусках известие о капитуляции Великобритании.
Таким образом, в четверг 18 июля жители Великобритании проснулись, чтобы прочесть в газетах «шапки» (а также услышать радиоголос немецкой пропаганды), провозглашавшие, что все войска должны сложить оружие. Это было проще сказать, чем сделать. Армия и в особенности военно-морской флот не слишком-то были готовы сдаваться; и воды пролива Ла-Манш, и небо над Южной Англией еще представляли угрозу для немцев. Но мало-помалу прекращение огня устанавливалось на всем фронте. Воспользовавшись благоприятной ситуацией, Манштейн в течение следующих 48 часов перебросил по воздуху в Мэнстон еще два полка, а также три эскадрильи «Хенкелей» и две «Мессершмиттов». В пятницу в оперном театре Кролла Гитлер обратился к членам Рейхстага, призывая «еще раз обратиться к рассудку и здравому смыслу»[71], добиваясь полной капитуляции Великобритании. Поскольку боевые действия в основном закончились, на следующий день заместитель фюрера Рудольф Гесс прилетел на аэродром в Кройдоне, чтобы изложить пункты перемирия. Здесь он потребовал, чтобы ему была предоставлена возможность говорить с герцогом Гамильтоном, малозаметным и вполне безобидным потомком шотландского знатного рода, и тем самым вызвал краткое, но всеобщее замешательство. После необходимых уточнений выяснилось, что Гесс имел в виду генерала сэра Яна Гамильтона, ветерана Первой мировой войны, который был председателем Британского легиона, на том предположении, что тот будет выступать в роли номинального главы государства. Ответ старого доблестного воина стоил того, чтобы его занесли в историю.
