— Мы вернем эту лошадь туда, откуда взяли — заявил гном, растирая спину чуть пониже поясницы.
— Мы ее туда не вернем, — заявила Лоре. — Там воюют.
— Ну и что? Она же воительная лошадь.
— Была воительная, а стала обыкновенная и делать ей там нечего, тем более что она туда не хочет.
— А ты ее спрашивала? — Оксидан возмутился тем, что его решение, вполне разумное, отвергали из‑за желания какой‑то лошади. О том, что лошадь может существенно повлиять на размер его порции, он честно не думал.
— Я по глазам вижу. Мы ее лучше к нам домой заберем, — и Лоре решительно шмыгнула носом, пресекая все возможные возражения.
— Вот только лошадей нам дома и не хватало, — обрадовался Фил. — Все есть, а лошадей нет.
— Драконов тоже нет, — поправила его Лоре.
— А теперь есть, и драконы есть и лошади есть. Все есть, — Фил никак не мог успокоиться, хотя справедливости ради стоит заметить, что пугала его не столько возможность жить под одной крышей с драконом и лошадью, сколько смутная перспектива дороги домой в этой компании. Одной войны и одной тюрьмы, по его мнению, было больше чем достаточно.
— Кушать, — внес свою лепту в общий спор (или дискуссию?) растущий дракон и поджег забор, возле которого они стояли.
Криков «Пожар» и «Горим» наши герои уже не услышали, потому что последовали вполне разумному и не один раз оправдавшему себя совету гнома «Бежим» и всего через пару улиц и поворотов очутились на бакалейных рядах города, где были вынуждены остановиться, потому что Лоре, не успев увернуться, затормозила прямо в какую‑то женщину и ее корзину с продуктами.
— Извините, я случайно, — начала Лоре, рассматривая красиво рассыпавшиеся по земле овощи, к которым уже принюхивался с трудом удерживаемый гномом Коша
— Было бы странно, если бы сделала это специально, — разумно заметила жертва внезапного нападения
— Я не хотела, — повторила Лоре
— Лучше помоги все собрать, — посоветовала женщина, приводя в порядок свой наряд.
Была она выше Лоре и какой‑то удивительно дружелюбно — уютной или уютно — дружелюбной и этот ее уют проявлялся и в ее фигуре, не толстой, но какой‑то домашней, и даже в одежде, и даже в голосе, совсем не сердитом, а слегка насмешливом. Пока Лоре собирала рассыпавшиеся вокруг них продукты и складывала в корзину, женщина внимательно на нее смотрела, словно пыталась вспомнить, а потом вдруг спросила:
— Тебе случайно не Лорейя зовут?
— Лорейя, — кивнула Лоре и внимательно присмотрелась к женщине. — Вы жена Освальда, — закричала она мгновение спустя, напугав всю улицу.
