Дом встретил их иссиня-черной тьмой: будто бы они из зеленой весенней свежести провалились в пещеру.
– Может, перекусим?
– Что-то аппетита нет. А у тебя?
– Да, у меня тоже.
– Мне так нравятся мои новые туфли!
– А мне – мои!
– Какие у нас планы?
– Может, в кино?
– Сначала надо бы прийти в себя.
– Да ты никак выдохлась?
– Нет-нет, – поспешно затараторила она. – А ты?
– Нет-нет! – быстро ответил он.
Опустившись в кресла, они наслаждались уютным домашним полумраком и холодком после яркого, теплого, слепящего дня.
– Пожалуй, ослаблю немного шнурки, – выговорил он. – Только узелки развяжу.
– Мне тоже не помешает.
Оба развязали узелки и ослабили шнуровку.
– А что это мы в шляпах сидим!
Не вставая, они сняли шляпы.
Глядя на нее, он думал: «Сорок пять лет. Сорок пять лет я на ней женат. А ведь до сих пор помню, как… и поездку в Миллс-Вэлли тоже помню… а вот еще был случай… сорок лет назад отправились мы… да… да. – Он покачал головой. – Много воды утекло».
– Не хочешь галстук снять? – предложила она.
– По-твоему, имеет смысл? Нам скоро выходить, – сказал он.
– Да ты на минутку.
Она смотрела, как он снимает галстук, а сама думала: «Живем душа в душу. Заботимся друг о друге. Когда я слегла, он меня с ложечки кормил, купал, одевал, все по дому делал… Вот уж сорок пять лет пролетело, а медовый месяц в Миллс-Вэлли словно на той неделе был».
– Сними ты эти клипсы, – посоветовал он. – Новые, как я понимаю? На вид тяжеловаты.
– Да, есть немного. – Она отложила клипсы в сторону.
Они устроились в привычных мягких креслах, возле обтянутых плотным зеленым сукном тумбочек, где громоздились упаковки пилюль и таблеток, пузырьки с арникой, всевозможные сыворотки, микстуры от кашля, ватные шарики, лубки, растирания для ног, бальзамы, лосьоны, масла, ингаляторы, аспирин, хинин, порошки, колоды засаленных игральных карт, выдержавших миллионы партий в очко, и еще книги, которые они вполголоса читали друг другу в тесной полутемной комнате при слабом свете одной-единственной лампочки, и голоса их трепетали, словно блеклые ночные мотыльки.
– Вообще говоря, туфли можно скинуть, – решил он. – Ровно на сто двадцать секунд, до выхода из дому.
– Это правильно, ноги должны дышать.
Они сбросили обувь.
– Элма…
– Что? – Она подняла глаза.
– Нет, ничего, – пробормотал он.
На камине громко тикали часы. Оба заметили, что каждый украдкой косится в ту сторону. Стрелки показывали два. До восьми вечера оставалось всего шесть часов.
– Джон…
