Пилинка улыбается как новорожденная. Тысяча крошечных улыбок в ее глазах.
А Монька Минкин умеет рисовать.
Он говорит:
— Я художник, я ошеломил бы весь мир, если бы нарисовал твой портрет, согласись только позировать.
А она смотрит тысячами растерянных улыбок.
Что она? Не знает, что такое позировать?
— Тебе придется каждый день приходить ко мне.
Она смотрит тысячами испуганных улыбок.
— И я буду писать твой портрет.
И она смотрит тысячами довольных улыбок.
А Метер тих и скромен. Он идет и молчит.
В парке на каждой скамейке парочка, каждая скамейка как раз против луны, и никто ее не стесняется, целуются. А на одной скамейке девушка плачет, а парень сидит отвернувшись.
Вокруг весенние декорации: звезды, деревья, трава и млеющая луна.
— Золотая ночь, — говорит Монька.
— Золотая, — соглашается Пилинка.
— Лунный свет вливается в сердце.
— Вливается в сердце, — соглашается она.
— И хочется всех прижимать к сердцу и целовать.
— И целовать, — соглашается она.
— Ну…
И она согласна.
А ты, небо, знай свое! Рассыпай звезды. Остальное тебя не касается. Не заглядывайся. Пусть лучше товарищ Метер на тебя заглядывается. У него в глазах пара задумчивых звезд.
И может статься, что он думает теперь не о тихой, скромной девушке, на которой он собирается жениться…
И может статься, что он сам уже влюблен в Пилннку. Знаем мы этих тихонь.
Ну, а эта Пилинка — что ей нужно? Почему они так затуманиваются, ее ясные глаза?
Почему они так жмут руку Моньке — ее сильные руки?..
Неужели она влюблена в Моньку?
Если спросить ее сейчас: «Любишь ты Моньку?» — она сказала бы: «Нет, я его не люблю».
А если спросить: «Отпустишь ты его?» — она ответит: «Нет, не отпущу».
«Так ты, должно быть, его любишь?» — «Может быть, я его и люблю».
Но не спрашивайте ничего теперь у Моньки, он очень занят. Он размышляет.
Ему хочется поцеловать Пилинку, но он думает, что не совсем удобно целоваться на глазах у товарища.
А Пилинка все ближе прижимается к нему, и глаза ее затуманиваются, и она уже ничего почти не видит, и она уже ни о чем на свете не думает…
И Монька чувствует, что ему нужно думать за троих: во-первых, за себя — он, кажется, забыл все и вся, во-вторых, он должен думать и за нее — кто она, он ведь только несколько раз видел ее. Любит он ее? Нет, он, кажется, не любит ее, так что же ему нужно от нее? И, наконец, о Метере… Где это она теперь — тихая, скромная невеста Метера?.. И что ему, Метеру, надо от Пилинки?
Монька чувствует, что ему нужно подняться и сказать: «Ну, ребята, пора домой».
