Напротив, плодотворной для будущего могла бы быть этика ответственности (Verantwortungsethik), предложенная зимой Революции 1918–1919 гг. великим социологом Максом Вебером. Такая этика и по Веберу не «беспринципна», однако она все реалистичнее задает вопрос о заведомых «последствиях» нашего действия и берет на себя ответственность за них: «И постольку этика убеждения и этика ответственности не суть абсолютные противоположности, но взаимодополнения, которые лишь вместе составляют подлинного человека, того, кто может иметь призвание к политике».[7] Без этика убеждения этика ответственности превратилась бы в беспринципную этику успеха, для которой любое средство хорошо ради достижения целей. Без этики ответственности этика убеждения превратилась бы в пестование эгоцентризма.
Однако после Первой мировой войны знания и возможности человека неизмеримо возросли – с чрезвычайно опасными отдаленными последствиями для грядущих поколений, как мы видим на примере таких областей, как атомная энергия и генные технологии. Поэтому в конце 1970-х гг. американский философ немецкого происхождения Ханс Йонас[8] по-новому и досконально продумал принцип ответственности для нашей технологической цивилизации в полностью изменившейся мировой ситуации с перспективой угрозы дальнейшему существованию человеческого рода. Действие, руководимое глобальной ответственностью за всю био-, лито-, гидро– и атмосферу нашей планеты! И, если подумать об энергетическом кризисе, истощении природы, росте населения, это включает самоограничение человека и его свободы в настоящем времени ради его выживания в будущем: таким образом, необходима новая этика, заботящаяся о будущем (и потому мудрая) и уважающая природу.
b. Ответственность за современность, окружающую среду и мир после нас
Таким образом, лозунг третьего тысячелетия должен быть конкретным:
ответственность мирового сообщества за его собственное будущее! Ответственность за современный нам мир и окружающую нас среду, а также за мир после нас. Ответственные лица различных мировых регионов, мировых религий и мировых идеологий призваны учиться мыслить и действовать в глобальных взаимосвязях![9] Особенно это требование, разумеется, относится к трем ведущим экономическим мировым регионам: Европейскому Сообществу, Северной Америке и Тихоокеанскому региону. Они не могут отказаться от ответственности за развитие других мировых регионов: Восточной Европы, Латинской Америки, Южной Азии, а также региона, где, после отрадных тенденций развития в Восточной Европе, также стремятся к позитивным изменениям, – Африки. Итак, на пороге третьего тысячелетия острее, чем когда-либо, встает кардинальный этический вопрос:
