- Рана серьезная?
- Бок пробили, мы его домой отнесли, не стали сюда... Тут и так...
- Сейчас приду, посмотрю, - перебила Жизнемира.
- Как Алекс? Не очнулся? - прогудел Боромир.
- Нет, все также трупом лежит. Милёна меня беспокоит, сутками возле него сидит. Не каждая мать так с дитем носится, как она с ним... Ох, чует мое сердце, добром это не кончится, - проговорила Жизнемира, - ладно, ступай. Я только что уложила девчонку спать. Иди, я сейчас.
Боромир ушел. Я пригасил ауру и расслабился. Не хотелось, чтобы какой-то Тихомир пострадал оттого, что ведунья задержится со мной. Вовремя я принял меры. Заглянув ко мне, Жизнемира вздохнула, быстро собралась и ушла. Я остался лежать, обдумывая свое положение.
Похоже, что я тут долго провалялся. Как же так получилось? Что-то опять не срастается у меня с памятью? Нет, я все отлично помню. Даже то, что в прошлый раз, когда проснулся, не помнил ничего. Нужно выяснить, сколько я тут валяюсь? Где теперь пластуны и Зула? Пошел ли Первый с ними или ушел к своим в лес?
"Ох, и дурень же я, из-за меня погиб Второй!" - на душе стало мерзко, так бывает когда что-то плохое сделаешь и исправить уже нельзя.
"Что же я за гад такой, ведь отговаривали от прямой дороги... Нет! Я же крутяк, сам черт не страшен. А вот нашлась сила сильная... твою ж мать!!! Такой кот славный был..."
Наложил на себя слабую руну безразличия, не время раскисать и предаваться самобичеванию. А вот выводы сделать нужно.
И что имела в виду Жизнемира по поводу Милёны? Нехватка информации, решил я, потому нет смысла что-либо предпринимать. Чтобы не терять зря время, занялся ремонтом себя любимого.
А ремонтировать было что. Нашел вверху, над собой, струящийся живительный поток, подцепился к нему и начал прогонять энергию через проблемные участки тела. Прошёлся по костям и мягким тканям. Поправил центральные энергетические каналы.
Эх! Встать бы, да Ци Гун покрутить, но, думаю, не стоит шокировать своих спасителей. Если они ведуньи, сразу почувствуют искривление естественных потоков, а оно мне нужно, объясняться с ними?
Услышал, что стихло сопение Милёны, а кто еще может сопеть в соседней комнате?
Послышались лёгкие, осторожные шаги. Я замер. Нежные пальчики поправили мне прядь волос на лбу:
- Какой же ты лохматый, сокол мой ясный! - ласково прошептала девушка, - Нужно будет вымыть тебя, постричь, напоить отваром. Вот придет бабушка, и все сделаем.
Я попытался потихоньку приоткрыть глаза, но Милёну не так-то просто обмануть:
