А вот первая поставила меня в тупик. Зачем Лорд Гварин решил говорить со мной откровенно? Я не могла представить себе, чтобы усталость ослабила его постоянную бдительность настолько, чтобы развязать язык. И не обманывалась его благосклонным отношением. Вероятно, он преследовал некую цель, но если так она была неясной для меня.
А третья примета. У меня появился отличный шанс ее проверить…
Моя кузина, похоже, определилась с выбором. Широкоплечий воин, с которым Мелинда разговаривала в первый же вечер, Мойран, завоевал ее благорасположение. Мне он не понравился своей надменностью, но сестра видела в нем блистательного кавалера и красивого мужчину в расцвете сил. Ни Коррейн, ни Крел не попали в круг ее интересов, хотя я втайне надеялась на это. С другой стороны, Лорд, к счастью, тоже не проявлял к моей кузине своего отношения, чего я опасалась, памятуя бессонную ночь по дороге в земли Серых. Вряд ли такой союз смог бы принести счастье кому-нибудь из них.
Мечтательное настроение сопровождало Мелинду теперь почти постоянно. Она вскакивала рано утром, наряжалась и убегала. В комнате появлялась лишь для того чтобы переодеться к обеду, ужину или к иному мероприятию. А также для сна, который казался ей слишком расточительной тратой времени. Я сделала несколько, впрочем, не слишком усердных попыток убедить кузину в том, что ей следует вести себя осмотрительнее, но та с удивительной легкостью пропустила мои советы мимо ушей, более того, четко попросила не вертеться рядом во время их общения, поскольку ее избранник в состоянии позаботиться о невесте без моих скучных нравоучений.
Что ж не могу сказать, что я была слишком огорчена. А поскольку Серые показали себя людьми с твердыми принципами и строгими правилами, совсем не опасалась, что Мойран может как-то обидеть мою подопечную. Не боялась я и того, что молодые люди зайдут в своих чувствах дальше дозволенного, нравы в этом заснеженном краю суровы так же, как и климат. Меня больше беспокоило, что Мелинда, весьма благоразумная и спокойная, воспылала неожиданно к Серому романтическими чувствами и эта влюбленность порой затмевает ее рассудительность. Что если это чувство кончится так же быстро, как и появилось? Хотя, с другой стороны, было бы гораздо хуже, если бы Мойрану пришлось петь серенады или сочинять стихи, пытаясь привлечь к себе ее внимание. Приходилось признать, что хотя я и не была в восторге он выбора Мел, Серый вел себя более чем разумно, стараясь удержать симпатии моей сестры спокойными проверенными методами вроде прогулок и подарков. В уме я оказать ему не могла. Успокоенная, таким образом, относительно дальнейшего будущего Мелинды, я, наконец, нашла применение и себе.
