Высотой горное дерево-укроп было с дворовые качели. Оно было усыпано мелкими цветочками. На вид дерево казалось вполне безобидным, но чем ближе Люмка подходила к нему, тем яснее ощущала, что от дерева исходит какой-то ужасающий запах. Этот запах не был запахом укропа из салата. Он был таким гадким и едким, что от него начинали слезиться глаза. Описать запах можно было одним единственным словом – «вонючий»!
Люмка собиралась развернуться обратно, как вдруг засоня Лик неожиданно вскочил в ладонях и завопил: «Мухоловка! Мухоловка! Берегись – Мухоловка!».
– Что случилось? – испугалась Люмка.
– Беги, скорее, беги! – продолжал вопить Лик. – Беги вон к тому дереву! – Лик указал на дерево-укроп.
– Я не могу, – промямлила Люмка, – оно чем-то пахнет!
Но Лик словно не слыша Люмкиных слов, продолжал кричать: «Беги, беги! Здесь прячется Мухоловка!». Люмке сделалось страшно, и она, набрав ртом воздух, как можно скорее бросилась к укропному дереву. Раненая коленка всё ещё болела, но Люмка сейчас не должна была об этом думать.
Лик, чтобы не упасть, обхватил ручкой Люмкин указательный палец. Его слегка подбрасывало вверх и вниз, а еще качало из стороны в сторону. Но даже несмотря на неудобства, лунная мошка не переставала командовать: «Скорее же, скорее!».
Когда Люмка, скрылась от невидимого врага в ветвях вонючего укропа и перевела дух, ей показалось, что она вот-вот задохнётся.
– Фу-у-у! Что это за запах такой? – Люмка зажала нос пальцами и скривилась.
– Не знаю! Ничего не чувствую! – Лик уже немного успокоился. Загадочная «мухоловка», похоже, больше ни капельки его не волновала. Главное – Лик только что с удивлением обнаружил, что стрекозиные крылья обрели прежнюю форму и гладкость! Теперь он был абсолютно свободен, а значит, мог позвать на помощь других ликов.
Лунная мошка уже собиралась поскорее взлететь и исчезнуть без лишних слов, но несчастная Люмка жалобно всхлипнула. Она была готова вот-вот разрыдаться. К Лику одна за другой поспешили бабочки мыслей. «Всё совсем не так, как я себе представляла», – говорила одна; «Я так хочу есть», – добавляла вторая; «Я так хочу спать», – вторила ей третья, а четвёртая торопилась сообщить, что «коленка болит всё сильнее, дерево плохо пахнет, а Чудесная вещь никогда не найдётся!»
– Ну что ты – не плачь, – Лик взлетел и приземлился на плечо лунной девочки. Он попытался заглянуть ей в личико, готовясь сказать что-то утешающее или ободряющее, но лунная девочка не дала ему себя пожалеть. Двумя пальцами она аккуратно взяла Лика за крылья и поставила на землю.
