Становление личности на Западе происходило на основе развитой индивидуальности и вырабатывания гражданской ответственности. В эпоху Просвещения для многих стало очевидно, что общество существует не по божественным законам и установлениям, а формируется людьми на основе Общественного договора. И люди в таком обществе объединены «сочувствием и симпатией» друг к другу, что позволяет ограничивать индивидуальный эгоизм и приумножать общественное благо. Вот из этой смеси объединенности и ответственности перед ближним, «разумного эгоизма», развитой индивидуальности и строилось западное общество. «Война всех против всех» (по версии Томаса Гоббса) разрушила бы его, как это произошло с цивилизацией майя. Свобода экономическая и гражданская не предполагала разрушения, она предполагала ответственность личности перед другими гражданами, с которыми и только вместе с которыми возможно было построение нового модернистского свободного общества, где была бы свободная конкуренция, происходило бы на ее основе развитие экономики и формирование государства на базе тех законов, которые пишутся самими гражданами (не Богом и не монархом).
Рабское сознание
В России благотворного для государства и личности периода развития нового модернистского свободного общества не случилось. Даже те несколько лет перед ВОСР, когда какие-то гражданские свободы были обещаны и развитие промышленности стало набирать темпы, трудно рассматривать как благоприятный период для развития личностного сознания – уж очень он был скоротечен.
Вроде бы Россия – европейская страна и проходит в своем развитии те же стадии, что и страны Европы, но… как это было уже замечено – на свой, особый манер. Таким образом, Возрождение на Руси нашло свое проявление во фресках Андрея Рублева (на которых отражается весьма робкое становление индивидуальности), Просвещение в России прошло на уровне переписки Екатерины II с Вольтером и открытия Московского университета (для очень узкого круга избранных индивидуальностей). Ну а модернизм только стал вклиниваться в российскую империю, когда она, исчерпав ресурс самодержавия, рухнула и погребла под собой те социальные группы, которые начали вырисовываться на фоне общего крепостничества и рабского сознания – пролетариат и буржуазию.
Диктатура пролетариата не могла говорить от лица пролетариата, которого в России было мало и у которого не было времени для выработки гражданского сознания. Диктатура пролетариата вылилась в диктатуру партии, и Россия вернулась к тотальной несвободе.
