Рудольфа Нуреева приняли в Кировский театр в 1958 году с распростертыми объятиями. Сразу по окончании училища он был назначен солистом. Такой же чести была удостоена его партнерша Алла Сизова, а раньше – Михаил Фокин и Вацлав Нижинский. Кировский Нуреев выбрал сам – аналогичные предложения поступали из Большого театра и Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко в Москве.
Нуреев проработал в Кировском всего три сезона. Но эти три сезона принесли ему громкую славу, о которой западный мир… почти ничего не знал. На Западе до сих пор считают, что это они в 1961 году открыли Нуреева – «нового Нижинского». Но повторяю – в Советском Союзе Нуреев был уже знаменит. В балетных кругах говорили только о нем.
Три сезона – семнадцать партий. А сколько спектаклей? Если исключить гастрольные выступления, на сцене Кировского Нуреев станцевал примерно тридцать раз, может, немного больше. Итак, десять спектаклей в сезон. Сейчас кажется – до смешного мало. Но Нурееву двадцать, а в те годы артистической молодежи надо было дожидаться своего часа, поскольку приоритет отдавался более опытным танцовщикам. Но Нуреев был на особом положении, о чем он и сам говорил впоследствии.
Буквально через месяц после окончания училища ему была поручена первая большая роль. В «Лауренсии»>20 в 1958 году он танцует Фрондосо, испанского крестьянина-ревнивца, готового убить своего соперника. Эту очень выигрышную роль, с большим количеством характерных танцев (например, с кастаньетами), предложила ему Наталия Дудинская – блистательная Лауренсия. Приме было уже сорок шесть, она была замужем за Константином Сергеевым>21, руководителем балетной труппы театра. Танцевать с Дудинской – огромный риск для Нуреева, но, с другой стороны, ему оказали доверие, и он справился.
Давно уже сцена Кировского не видела такого пылкого Фрондосо. «Это было как извержение Везувия…» – вспоминал Саша Минц, сокурсник Рудольфа. В вечер дебюта все единодушно признали: в Кировском взошла новая звезда. «Нуреев был совершенно органичен в своей виртуозности, – отмечала критик Вера Чистякова. – Его юношеская пылкость электризовала зал». А что же сама Дудинская, от одного слова которой в театре зависело очень многое? На следующий день она сказала, что увидела в Нурееве не только великого танцовщика, «но также и великого актера».
Затем он исполнил роль чабана Армена в балете «Гаянэ» Арама Хачатуряна>22. Его партнерша – Нинель Кургапкина (как и Дудинская, она была старше Нуреева; разница в возрасте составляла девять лет). «Мы работали самозабвенно, – вспоминает Кургапкина. – Нуреев быстро все схватывал. За две недели он выучил роль, которая отнюдь не была простой. Но он был прирожденным танцовщиком».
