— Через Славку! — вырвалось у Сани. — Они как-то находят друг друга.
— Вот то-то и оно — «как-то»! — заметил Иван Иванович. — Рассказывай.
Саня заговорил сиплым от волнения голосом:
— Славка пригласил меня в ресторан. Рыжебородый ждал его в отдельной кабине. Но одного: обед заказал на двоих. Увидел меня — глаза прищурил, рассердился. Славка поясняет: «Мой друг — Александр Иванович Орач, молодой ученый, изучает, как разламывается Байкал, на месте которого скоро будет океан пресной воды. А пока ищет в том разломе разные несметные сокровища». Ну, и о том, как мы дружили еще в Благодатном, да какой я талантливый... А рыжебородый все хмурится... И вдруг спросил, как бы невзначай, о Филиппе Авдеиче, — мол, известный на всю округу мастер, в историческом музее есть оконные наличники его работы и написано: «Народный умелец из Карпова Хутора, села Благодатного, Волновского района...» Словом, поболтали, по солянке съели, по рюмочке выпили.
А рыжебородый все зырит на меня, да так, что у меня по спине мурашки бегают. Славка пил на дурняк — как тот батюшка на именинах — неограниченно. Рыжебородый травил небылицы про то, как он ловко кутил то на Кавказе, то в Молдавии, то на Дальнем Востоке. Я спросил, кто оплачивает ему командировочные, он обмолвился, дескать, работает «толкачом» в солидной конторе. Что ж, толкач, так толкач. Я собрался в туалет, а рыжебородый говорит: «Брось-ка в музыкальную шкатулку пятак, выбери что-нибудь по своему вкусу, современное». Бросил я пятак в шкатулку и вернулся. Сам не знаю, почему подошел к кабине с другой стороны, со спины рыжебородого. Он шепчет Славке: «Приму из рук в руки... За «примус» — «косую», за «игрушечку» — три. Такса. А с деньгой ты и на Северном полюсе — раджа». Меня поразила сумма: тысячу рублей за какой-то «примус», аза «игрушечку» — три. Что это за штуковина «примус»? Не волшебная ли лампа Алладина? Пообедали, и мы со Славкой ушли. Я хотел рассчитаться за себя, но официант улыбнулся и ответил: «По счету заплачено». Вечером поехали в Благодатное. Поужинали... Петр Федорович уже давно не встает с постели, на ногах у него язвы — в ладонь каждая. Тело наливается водой, два раза в неделю по ведру спускают. А тут выпил рюмочку, мол, все равно умирать, так хоть с сыновьями попрощаюсь. А у меня из головы не выходит тот разговор в ресторане, я и догадался: «косая» — за старый автомат, три — за новый... Душа ушла в пятки. Продаст он автомат этому рыжебородому. А когда того возьмут, он Славку укрывать не станет, наоборот, подведет под суровую статью. Надо было что-то срочно придумать... Ну, я и затеял... В ДК его зазвал, а там при девчонках... Сплошное идиотство, теперь понимаю...
