Свету бросило в жар.
– Что ты лепишь? – Она с отчаянием посмотрела на Снежану ища поддержки.
Та словно воды в рот набрала. Света обвела взглядом одноклассниц: неужели верят?
– Такими заявлениями, Зверева, громогласно не разбрасываются, – одернула Ольга Дубровская, вновь придя Свете на помощь. – Потрудись объясниться! Кому – всем? И что известно?
– Ничего, – растерялась Зверева, заметив напряженные взгляды со всех сторон. – Это я так, трепанула по глупости.
Непонятно, чем бы все это закончилось, потому что у многих здесь были свои секреты, не подлежащие разглашению, но тут распахнулась дверь, и на пороге появилась грозная Галина Петровна. Брови вразлет, как у птеродактиля крылья, одна рука в бок, другая свисток на веревочке теребит.
– Девочки! Сколько можно вас ждать на линейке?! – крикнула Галина Петровна и засвистела.
Девчонки одна за другой затрусили в зал.
В последнюю секунду Снежана вдруг перекрыла выход Людочке Зверевой:
– Знаешь что, каланча, если у тебя где-то зудит, вовсе не обязательно это расчесывать. Инфекцию можно занести. Я понятно объясняю?
– Галина Петровна! – тоненьким голоском закричала Людочка Зверева.
Света пришла в себя и оттащила Снежану в сторону:
– Не глупи! – и рассмеялась.
Ну, действительно! Смех, да и только! Людочка, по которой гербалайф плачет, и миниатюрная Снежана. Кому из них на помощь нужно звать?
Поздно вечером, нежась в горячей ванне, Света вспомнила эту сцену в раздевалке и подумала: «Ничего-то вы, Нина Викторовна, не понимаете, если утверждаете, что, несмотря на весь снобизм, присущий большинству лицеисток, обучение в вашей школе поставлено на такой уровень, что любая из них способна по достоинству оценить высокий интеллект. Из двадцати лицеисток только трое оценили ее старания – Снежана, Юлька и Ольга, пять девчонок держали нейтралитет, они всегда стояли в стороне, а остальные по-прежнему смотрели на нее с неприязнью и во всем поддерживали пресловутую троицу.
Нет, хорошими успехами дружбы не добьешься и авторитет у таких, как они, не заработаешь, скорее наоборот, еще больше настроишь против себя. Но ведь не дурочка же она, чтобы учиться из-за этого хуже, чем позволяют способности.»
