— Гордей Белозорич, добрый день, — окликнул я закопавшегося в бумаги Горбунова.
— А, Виталий Родионович, и вам доброго дня, — отвлекшись от очередного чертежа, улыбнулся тот и, потерев глаза, решительно помотал головой. — Подождите, друг мой, я приготовлю кофий. А то совсем заработался. Ничего не соображаю.
— Так ведь еще и полудня нет, — удивился я, наблюдая, как инженер священнодействует над туркой.
— А я здесь со вчерашнего дня окопался, всю ночь работал… — признался Горбунов и кивнул в сторону какого-то вороха тряпок сваленного в углу зала. — Собственно, как и Леопольд Юрьевич.
Только тут я опознал в куче тряпья, свернувшегося калачиком второго инженера и, по совместительству, первого ментального конструктора объединения, Попандопуло. "Лёвушка", как некогда прозвали его наши дамы, спал, что называется, без задних ног и даже пленительный аромат свежесваренного кофия, распространившийся по залу, не смог выдернуть его из объятий Морфея. Ну да ладно. Пусть спит.
— Рассказывайте, Виталий Родионович, — пригубив горячий напиток, Горбунов поставил чашку точно по центру небольшого блюдца и с любопытством уставился на меня. Пришлось и мне отвлечься от кофия.
— А, собственно, с чего вы взяли, Гордей Белозорич, что у меня есть интересная тема для беседы? Может статься, я зашел узнать, как идут ваши дела? — я улыбнулся, а Горбунов в ответ деланно нахмурился. Ой, не любит мастер пустопорожних разговоров…
— Думаете, что-то изменилось со вчерашнего дня? — вздохнул инженер. — Так вот, ответственно замечу, нет, не изменилось. Виталий Родионович, не томите.
— Хорошо-хорошо, Гордей Белозорич, — я кивнул. — Итак, что вам известно о приемах сантехников?
— Хм? — удивление в глазах и выразительно приподнятая бровь, были мне ответом.
— Я не шучу, Гордей Белозорич, — для убедительности, я покачал головой. — Не далее, как вчера вечером, я наблюдал работу нашего домашнего техника с системой водоснабжения. Так вот, в своих действиях он использовал один очень интересный и простой конструкт. Позвольте, я его продемонстрирую.
— Ну-ну… — только и выдавил из себя ошеломленный Горбунов, но почти тут же встрепенулся. — Что ж, попробуйте. Это, право, может быть интересно…
Я кивнул и огляделся вокруг, в поисках чего-либо, что могло бы подойти для небольшого эксперимента. Но что можно найти в кабинете чертежника? Правильно, бумагу и инструменты для черчения.
Подхватив со стола чистый лист и небольшой ластик, я свернул бумагу в трубку, установил ее вертикально на столе и, бросив внутрь ластик, активировал уже подготовленный конструкт. Давление под ластиком начало расти, а над ним, наоборот уменьшаться, так что через несколько секунд, резинка просто воспарила внутри бумажной трубки.
