Мышцы моих рук и плеч свело. Мне не нравилось, что Мэдок смотрел на нее по-другому, не так, как я того хотел, и мне чертовски не нравилось, что он практически слюни по ней пускал.
Я спустился на несколько ступенек, пристально глядя на своего друга. Подошвы моих ботинок стучали по кафельной плитке едва ли не громче, чем пульс у меня в ушах.
– Держись от нее подальше.
Мэдок поднял руки и улыбнулся, пытаясь меня успокоить.
– Эй, приятель, не беспокойся. Она сломала мне нос и двинула по яйцам. По-моему, этот поезд давно ушел. – Он прищурился, словно придя в замешательство. – Но если она тебе не нужна, почему бы остальным не попытать счастья?
Действительно, почему?
Всю грязь, вылитую мной на Тэйт за прошедшие годы, можно списать на ненависть, злость, жажду всем управлять. Но то, что я не подпускал к ней других парней? Это не игра.
Я просто не хотел, чтобы к ней кто-либо прикасался, или целовал.
Мне пора с этим смириться.
– Я ей больше не преграда, – ответил спокойно. – Если хочет встречаться или переспать с каждым парнем в школе – ее дело. С меня хватит.
– Отлично, – сказал Мэдок, растягивая свой болтливый рот в широченной улыбке. – Потому что она вчера ходила на свидание с Беном Джеймисоном, как поговаривают.
Стены стали сдвигаться. Мэдок становился все меньше и меньше.
Бен и Тэйт? Нет, нет, нет…
Моя черная футболка с длинными рукавами меня буквально душила; впервые с того момента прошлой осенью мне захотелось оторвать эти проклятые рукава, чтобы вздохнуть свободно.
– Ну и что, – процедил сквозь зубы. – Мне без разницы. Пусть ее берет любой, кто захочет.
Только я ни при каких условиях, ни на секунду этого не подразумевал.
Тэйт сцепилась с Кейси во время ланча. Я наблюдал, как они напряженно беседовали за столиком снаружи. Она отвернулась, покачав головой, а Кейси выглядела виновато.
Я твердил себе, что финальный результат моего плана будет оправдан, только все равно чувствовал себя дерьмово. Кейси не сказала ей о своем намерении использовать меня, чтобы отомстить Лиаму. Если бы сказала, то Тэйт вряд ли бы сидела, нахмурившись, едва притрагиваясь к еде.
Нет, она думала, что Кейси спит со мной.
Рассказать всей школе, будто у нее лобковые вши, было гадко с моей стороны, но все же забавно. Пытаться украсть ее лучшую подругу – жестоко. Это по-настоящему ранит Тэйт.
Именно то, чего я добивался, – сказал себе.
Однако день за днем ловил себя на том, что меня гипнотизировали ее малейшие движения. Как она методично стружила свои обожаемые карандаши, как волосы спадали ей на плечо, когда Тэйт наклонялась, чтобы достать что-то из сумки, как изгибалось ее тело, когда она садилась или вставала. Каждый обнаженный участок кожи, каждая улыбка, каждый раз, когда она облизывала губы – от всего этого я буквально ощущал молниеносный разряд, опускавшийся из живота в член. Иногда мне хотелось, чтобы она вернулась обратно во Францию.
