— Значит, вы знаете, где мы? — с надеждой спросил Грэхем.
— Нет. Но я знаю, что мы не там, где думаем.
— А точнее?
— Мы не на Земле, — грустно сказал Говард.
Признание было встречено гробовым молчанием.
Все лица обратились к говорившему.
Грэхем облизнул пересохшие губы:
— А как вы это узнали?
— Странно, что вы сами этого не заметили: мы здесь очень мало весим. Мы с Мэри поставили опыт — ну, просто подпрыгнули. Притяжение на этой планете составляет примерно две трети земного.
Человек шесть тут же принялись подпрыгивать. Они взлетали вверх на три, четыре, пять или шесть футов. Лица «прыгунов» стали белыми от напряжения. Никто не упал в обморок, но три женщины и один мужчина заплакали.
Рассел Грэхем налил себе большой бокал виски и понял, что ему нужно снова начать говорить.
Причем сделать это как можно быстрее.
Остальную часть послеобеденного времени — а у путешественников была возможность определить время по положению солнца, — так вот, остальную часть дня заняла какая-то мешанина из драматической напряженности и сущей бессмыслицы. Само солнце, на которое нельзя было смотреть не щурясь, как будто бы не отличалось от земного, но казалось, оно катится по небу быстрее, чем надо.
Все снова завели свои часы и позже обнаружили, что сутки на планете длятся примерно двадцать земных часов.
Прежде чем разбить всех на группы и попытаться наладить какой-то порядок среди царящего хаоса, Грэхем провел перекличку людей, которых он с мрачным юмором назвал своим «иностранным легионом». Сначала он просто записал имена, фамилии, возраст, национальность и профессию хотя бы для того, чтобы примерно определить, кому какое давать поручение. Позже он смог получить более подробные сведения, а также обнаружить кое у кого полезные в данной ситуации навыки.
Никто не мог точно вспомнить, сколько пассажиров взял реактивный самолет, летевший из Стокгольма в Лондон, но их было, несомненно, гораздо больше, чем шестнадцать. Поразмыслить о том, что стало с пилотами, стюардессами и прочими пассажирами, они смогут позже. А сейчас полезнее оценить ситуацию и обезопасить себя настолько, насколько позволяет весь этот абсурд.
Англичане составляли ровно половину грэхемовского легиона. Он подумал, что для рейса Стокгольм — Лондон в конце туристского сезона это вполне нормально.
В самом верху бумажного листа он аккуратно написал свое собственное имя и фамилию, ниже разместил всех остальных «перемещенных лиц» английской национальности. Далее последовали два шведа, индус, русская, француженка и вест-индианка.
