Конечно, все это были пустяки по сравнению с тем, что пришлось проделать полицейским. Дни проходили за днями, версия отпадала за версией, и дело бы заглохло, если б велось для проформы. Однако полиция постоянно работала над ним, и на то имелось две причины.
Во-первых, опасались осложнений международного характера и хотели их избежать. Во-вторых, надеялись, что это будет анекдот года: лучший друг Ниро Вульфа убит, и Вульф вроде бы работает по делу, однако никто не привлечен к ответственности.
Поэтому бумаги продолжали копиться и слуги закона не могли расслабиться, даже если бы хотели. Кремер звонил Вульфу пять раз, Стеббинс – и того больше, и Вульф дважды принимал участие в совещаниях у окружного прокурора.
Мы девять раз обедали в «Рустермане», где Вульф неизменно требовал и оплачивал счет – вещь беспрецедентная для попечителя имущества. Он являлся заранее, чтобы провести часок на кухне, и дважды ввязывался в споры: в первый раз – по поводу соуса морнэ, во второй – из-за блюда, именуемого в меню сюпрем из птицы в пергаменте[6]. Я бы заподозрил, что его придирки беспочвенны, если бы физиономии поваров не свидетельствовали об обратном.
Конечно, Кремер, поставив под ружье свою армию, занимался рутиной. Автомобиль, из которого стреляли, был найден брошенным на Второй авеню. Его угнали за час до убийства со стоянки на Западной Пятьдесят шестой улице. Эксперты, начиная с дактилоскопистов и кончая баллистиками, не только не внесли никакой ясности, но и напустили еще больше туману.
Примерно теми же успехами увенчались усилия трех-четырех дюжин копов, брошенных на отработку «женской» версии. Через пару недель сфера их деятельности разрослась, охватив в дополнение к первым семи пассиям всех дам, пользовавшихся благосклонностью Марко в последние четыре года вместо одного.
Кремер сказал Вульфу, что тот, если хочет, может сам пройти всю цепочку, просмотрев около трехсот записей бесед с восьмьюдесятью четырьмя опрошенными, и Вульф их посмотрел. Он провел за их изучением в офисе окружного прокурора одиннадцать часов. В результате сформулировал девять версий, отработка которых, однако, не сдвинула дела с мертвой точки.
Вульф оставил в покое женщин и те чувства, которые они возбуждали в копах, и переключил Сола, Фреда и Орри, не говоря уже обо мне, на международное направление. Мы буквально своротили гору и много чего накопали на десять значащихся в телефонном справочнике Манхэттена организаций, чьи названия начинались со слова «югославский».
