— Почему ты так рассердился?
Ксантен хлопнул себя по бедру и сел рядом с ней:
— Рассердился? Нет. Я с ума схожу от расстройства, Клагхорн же несговорчив, как камень! Он знает, как можно спасти замок Хэйджорн, но не разглашает тайны!
Глисс Медоусвит рассмеялась веселым смехом, не похожим ни на какой-либо, слышанный Ксантеном раньше в замке Хэйджорн.
— Тайну? Когда даже я знаю ее?
— Это должно быть тайной, — стоял на своем Ксантен. — Он мне не скажет.
— Слушайте. Если вы не хотите, чтобы это слышали Птицы, я скажу вам шепотом.
И она прошептала ему на ухо несколько слов.
Наверное, ее сладкое дыхание одурманило Ксантена, но недвусмысленная до неприличия суть откровения дошла до его сознания. Ксантен издал веселый смешок:
— Тут действительно нет никакой тайны. Только то, что доисторические скифы называли словом «батос». Бесчестье для. Джентльменов! Нам — отплясывать с Крестьянами? Нам — обслуживать Птиц и обсуждать с ними блеск наших Фан?
— Ах, значит, бесчестье? — она вскочила на ноги. — Тогда для вас такое же бесчестье разговаривать со мной, делая мне предложение!
— Я не делал никаких предложений! — запротестовал Ксантен. — Я сижу здесь со всем приличием.
— Слишком много времени для приличия, слишком много чести! — с поразительной демонстративностью, потрясшей Ксантена, Глисс вырвала из волос цветок и швырнула его на землю. — Вот! Так вам!
— Нет, — с неожиданной горячностью возразил Ксантен. Он нагнулся, поднял цветок и, поцеловав его, снова вдел ей его в волосы. — Я не настолько закоснел. Я попытаюсь сделать все что в моих силах.
Он положил ей руку на плечо. Она не воспротивилась.
— Скажите мне, — спросила она очень серьезно, — у вас есть какие-нибудь из этих особых женщин-насекомых?
— У меня — Фаны? Нет у меня никаких Фан!
Услышав это, Глисс рассмеялась и позволила Ксантену обнять ее, покуда Птицы кудахтали, гоготали и издавали вульгарные звуки, нахально почесываясь крыльями...
Лето уходило. 30 июня Джейнил и Хэйджорн отметили праздник Цветов, хотя к тому времени вал высоко поднялся над стенами Джейнила.
Вскоре после этого Ксантен слетал ночью на шести лучших Птицах в замок Джейнил и предложил Совету эвакуировать население по воздушному мосту — сколько возможно, сколько пожелают улететь. С каменными лицами Совет выслушал это — и глава Совета без комментариев предложил закрыть заседание.
Ксантен вернулся в замок Хэйджорн. Используя самые осторожные методы, говоря только с доверенными лицами, Ксантен склонил на свою сторону тридцать-сорок Кадетов и Джентльменов, хотя не смог сохранить в тайне доктринный тезис своей программы.
