Склар Хаст допустил ошибку — не следовало вступать в спор с человеком, который добывал себе пропитание языком.
— Так ты хочешь сказать, что если мы с Арбитром Мирексом не выращиваем губку, не ловим рыбу и так далее — не занимаемся работой, которую ты считаешь грязной, — то это значит, что мы тунеядцы? Или ты хочешь таким образом оскорбить своих товарищей, которые сейчас сидят перед тобой, — Семм Войдервег обвел рукой сидящих, — и сказать, что они всю жизнь копаются как свиньи в навозе?
— Я этого не говорил...
— Зато ты выступил против священных традиций.
— Все традиции когда-то меняются.
— Но не основы, которые дали нам предки.
— Ну, конечно, — усмехнулся Склар Хаст. — У вас на все припасено изречение. Но только отцовские башмаки носят, пока они не жмут.
Тут, не выдержав, вспылил его бывший учитель, Зандер Рохан:
— Склар Хаст! Ты опозорил свою касту и собственное призвание! И пусть я не в силах переменить место и условия твоего рождения, но ты все же мой ученик! А я Мастер гильдии. И смею тебя заверить, что твоя карьера подошла к скорому и бесславному концу!
— Вот как? — откликнулся Склар Хаст. — И на каких же основаниях?
— На основании порочности твоего характера! — воскликнул Зандер. — И это предусмотрено законом, как тебе не хуже моего известно!
Склар Хаст медленно осмотрел Зандера Рохана с ног до головы. Вздохнув, он принял решение.
— В таком случае и тебе должно быть хорошо известно, что право Гильдмастера может оспариваться. Я бросаю тебе вызов.
— Ты — мне? — задохнулся Зандер Рохан.
— Да. Судить меня ты можешь только в должности Гильдмастера, но, проиграв в поединке, ты потеряешь право занимать этот пост.
Воцарилась тишина.
— Ты что, всерьез думаешь победить меня? — поразился его несостоявшийся тесть.
— В любое время дня и ночи.
Это была формула поединка. Что означало, что ученик чувствует себя готовым отстаивать свое право в какое угодно время суток, ощущая себя полноценным профессионалом-сигналыциком.
— Что-то прежде ты не хвастал своими знаниями.
— Не хотел тебя позорить.
Зандер Рохан ударил кулаком по столу.
— Мы еще посмотрим, кто из нас будет опозорен. Пошли на маяк!
Склар Хаст удивленно поднял брови:
— Спешишь?
— Ты же сам сказал: «в любое время дня и ночи».
— Как пожелаешь. Кто будет судить?
— Арбитр Мирекс, само собой. Кто же еще?
— Арбитр Мирекс — справедливый выбор, но нужны и другие люди, чтобы засекать время и учитывать ошибки.
— В таком случае, предлагаю Семма Войдервега: он превосходно читает сигналы и прекрасно в них разбирается.
