— Я не могу ответить вам. Мистер Эберкромби — человек огромных знаний. Его… комплекция не предмет для обсуждения. Это не принято. Это не делается.
— Благодарю вас, мистер Вебард, — смиренно ответила Джин.
— Вы поняли. Вы понятливая девушка. Теперь давайте в трубу, я представлю вас миссис Блейскел.
Миссис Блейскел оказалась короткой и одинаковой во все стороны, как апельсин. Серо-стальные волосы были по здешней моде стянуты сзади в розетку. На ней был тугой черный комбинезон, форма служащих Эберкромби, о чем Джин еще предстояло узнать.
Придирчивые серые глаза исследовали ее с ног до головы. Джин подозревала, что произвела плохое впечатление на свою начальницу и постаралась сохранить скромный потупленный взгляд.
Вебард объяснил, что Джин хорошо знакома с обязанностями горничной и предложил Блейскел использовать девушку в Плезансе и спальных комнатах.
Блейскел кивнула.
— Хорошая идея. Молодой хозяин несколько эксцентричен, это все знают, но в последнее время он надоедает девушкам и мешает им выполнять свои обязанности. Будет мудрым иметь там такую, которая совершенно не соответствует его вкусам.
Вебард сделал ей знак, и они отплыли на некоторое расстояние, беседуя друг с другом шепотом.
Уголки большого рта Джин задрожали. Старые дурни!
Прошло пять минут. Джин забеспокоилась. Почему они медлят? Девушка подавила нетерпение. «Жизнь! Буду ли я чувствовать такую же радость от жизни в двадцать лет? — подумала она.-В тридцать? В сорок? — Она оттянула пальчиками уголки рта. — Конечно. Я не позволю себе измениться… Но жизнь надо использовать на полную катушку. Надо отпустить на волю каждое мерцание страсти, каждый импульс вдохновения». Джин ухмыльнулась. Итак, она плавала здесь, вдыхая затхлый перезрелый воздух станции Эберкромби. Кстати, это приключение. И за него хорошо платят — два миллиона долларов всего лишь за то, чтобы соблазнить восемнадцатилетнего мальчика. Обольстить его, выйти замуж — какая ерунда.
Конечно, он — Эрл Эберкромби, и если он столь же «величествен», как мистер Вебард… Она с отвращением поглядела на огромное тело управляющего. О, да, два миллиона есть два миллиона. Но если дело окажется слишком уж неприятным, цену следует повысить. Возможно, до десяти миллионов. Не слишком большой кусочек от миллиарда.
Вебард изящно развернулся и молча уплыл в центральный ствол.
— Пойдемте, — сказала Блейскел. — Я покажу вашу комнату. Сперва отдохните, а всем остальным займемся завтра.
