– Трус! Трус! Трус! – издевался Ковыльков. – Трусяра!
– Да иди ты, – негромко огрызался Санин. – Сам такой.
Мишка Ковыльков подскочил к приятелю, толкнул в плечо.
– Трус, ты Васька. Самый настоящий – испугался с нами лезть к Иванычу за яблоками.
– Сам ты испугался. Ничего я не струсил.
– Тогда почему к Иванычу не полез? – вопросительно посмотрел Петр Иващенко – щуплый паренек в толстых очках.
– Не хорошо воровать, – с трудом выдавил из себя Василий.
Его слова потонули в общем хохоте.
Санин Василий, невысокий паренек четырнадцати лет, с непослушными светлыми волосами и яркими голубыми глазами в который раз приехал на летние каникулы в гости к бабушке с дедушкой. Старики с радостью взяли внука на летнее воспитание, давая его родителям спокойно провести отпуск. Вася не возражал – ему нравилась деревня. Здесь были его друзья, с которыми он только и мог, что общаться в жаркие месяцы каникул или по компьютеру в остальное время. Несмотря на то, что почти у каждого с собой был ноутбук или планшет, ребята предпочитали проводить все свободное время на улице. Порой родным приходилось их видеть всего дважды в день: утром – на завтраке, и поздно вечером – на ужине. Даже обед был не так важен, как долгожданная встреча с друзьями, с которыми виделся последний раз так давно, что успела пройти целая ночь.
Ребячий гомон быстро наполнял деревенские улицы с утра, и также быстро стихал – компании разбредались по окрестностям. Васька Санин, Мишка Ковыльков, Петька Иващенко, Ленка Дубова и еще четверо ребят дружили с детства. Они жили на одной улице. Немудрено, что голопятая пятилетняя ребятня встретилась в импровизированной песочнице. (Кто-то из соседей привез машину песка и высыпал его у ворот). Все лето они проводили вместе. Придумывали игры, развлечения, катались на велосипедах, купались в озере и еще тысячу разных дел.
В этот день Мишка – их заводила – предложил залезть на участок Иваныча за яблоками. Плоды только-только созревали; маленькие, невкусные они вязали рот, и вызывали дикий понос, но ребят они не очень интересовали. Сама идея забраться на чужие угодия холодила спину и вызывала приятные мурашки. Дождавшись, когда старик уйдет на дневной сон они начали потихоньку перебираться через забор. Вася тоже приготовился, но в последний момент что-то остановило его, и он остался ждать ребят на пустой улице. И вот теперь они смеются над ним, обзывая трусом, а он не может ответить, потому что сам не знает, почему не полез.
