«Отомстил, – с ехидной радостью прозвучало внутри и добавило: – Супергерой». Севастопольский сумел приподняться на руках, все еще с ужасом взглянул на окровавленный труп хулигана, но теперь он не вызывал такого сильного отвращения, как в начале.
Со стороны концертного зала послышались голоса, в намечающемся рассвете мелькнули тени. «Беги», подсказал внутренний голос и Илья, вскочив, бросился пночь от тела.
Он бежал не разбирая дороги. Мелькали дома, дворы, машины, окна, но в столь раннее время людей не было. Севастопольский не знал, что ему делать, куда идти, ведь он теперь убийца. Его жизнь, которой и так никто не позавидует, превратилась в кошмар, от которого не пробудится.
Пробегая мимо фонтана он оттер застывшую кровь с лица и рук. Выбросил в мусорку рванный пиджак. Илья не знал почему он это делает, он слушал внутренний голос, а тот отдавал приказы и Севастопольский подчинялся им, как привык подчиняться другим. Тот же голос: хриплый, настойчивый и хищный, приказал ему найти какой-нибудь клуб и смешатся с толпой.
Побегав по незнакомым улицам, юноша обнаружил подобное заведение. Раньше бы он обошел его за километр, но сейчас он целенаправленно двигался туда, откуда грохотала музыка, а возле распахнутой двери стояло несколько человек, неуверенно державшиеся за стену, двери, друг друга.
Проходя мимо Илья почувствовал устойчивый запах пива, пота, сигаретного дыма. Входную дверь преграждал лысый мужик в футболке с коротким рукавом, но это был не охраник – видимо один из завсегдатаев этого места. В широкой ладони он держал бутылку пива и она казалась крохотной в его руках.
Мужик взглянул на приближающегося Севастопольского, толкнул рядом стоящего приятеля, кивнул на парня.
– Смотри, Серега, к нам уже бомжи ходят… А ну стой, пацан. Ты куда это собрался?
В юношескую грудь уперся палец. Илья не поднимая глаз от асфальта, промямлил, что хотел бы войти в клуб. Лысый хохотнул.
– А мамочка знает, где ты ходишь? Может ей позвонить, пускай приедет заберет тебя и подгузники поменяет.
Пьяные мужики захохотали, это только раззадорило лысого. На Илью посыпалист насмешки, подколки, легкие тычки. Конечно, Севастопольский бы мог уйти и найти дтугое людное место, но вдалеке раздался пронзительный голос «сирены» и юноша запаниковал.
– Мне надо войти, – чуть ли не плача произнес он, отолкнул руку лысого и вбежал внутрь.
Сзади раздался звон разбиваемого стекла, и через секунду воздух сотрясли пьяные проклятия. Илья успел добраться до середины небольшого, полупустого клуба, когда следом вбежали мужики.
