А недавно Кэтлин обнаружила, что теперь ее сны начали прятаться внутри других снов, и когда она просыпается, то просто оказывается в ином сновидении. Опять и опять, и каждая новая греза неприятнее, чем предыдущая, — жестче и реалистичнее. И кто скажет, где кончается эта череда видений и где начинается реальность?
Кэтлин не забыла, как Джон Арвен учил ее смотреть страху в глаза, ждать, когда тот отступит, а на его место придет рассудочное любопытство. Так ей говорил профессор. Девушка старалась прилежно следовать совету, однако прошлым вечером она увидела нечто такое, что подорвало в ней слепую уверенность в его правоте. Это был киноролик, в котором показывали мучения молодого дирижера — он руководил оркестром, состоявшим из беженцев.
Молодая женщина в меховом манто и в туфлях на высоких каблуках шагает по улицам лежащего в руинах города. Что это за город? Однозначно сказать невозможно. Нет никаких примет. Заголовки на обрывках газет, что летят вслед за ней вдоль по улице, путаясь под ногами, слишком неразборчивы. Ясно лишь одно — это современный город, совсем недавно разрушенный бомбардировками с воздуха.
Элегантная женщина придерживает воротник своего манто и с какой-то поразительной, невероятной легкостью шагает по улице, напоминающей русло реки, берега которой — груды обрушившейся штукатурки и битого кирпича. Она идет, и шпильки ее туфелек пускают по экрану солнечных зайчиков.
В конце концов, это — лишь кадры из кинокартины. Но даже они вынудили Кэтлин взглянуть на вещи по-новому. Нарочито плавные, подчеркнуто спокойные движения женщины из фильма свидетельствовали о том, что героиня полностью отрешилась от реальности, предпочитая жить в мире воспоминаний, жить — пусть даже мысленно — в городе, каким тот был до войны. Но с другой стороны, эта сцена могла значить нечто совершенно противоположное: психологически эта женщина полностью адаптировалась к бомбежкам.
Полное отрицание или полная покорность неизбежному? Куда бы Кэтлин ни направила свои стопы, жители Лондона повсюду живут словно во сне. Они не собираются смотреть войне в глаза. Они свыклись с бомбежками, приспособились и делают вид, будто ничего не замечают. Вернее, они сделали их частью своей жизни. На каждом шагу в окнах магазинов можно увидеть объявление «Работаем как обычно». Полный триумф бредовой реальности.
Город почти сровняли с землей, удивляется про себя Кэтлин, а мы продолжаем притворяться. Мы живы потому, что притворяемся.
