Несмелыми шагами, озираясь на стороны, взошел Алексей на крыльцо колышкинского дома, взялся за дверную ручку - хвать, ан дверь на запоре... Как быть?.. Спросить некого - на дворе, кроме павлина, ни единой души. Заглянул за угол дома, а там такое же крыльцо, такая же дверь, и тоже запертая. В окошко бы по-деревенскому стукнуть - высоко, не достанешь... "Крепко же в городу живут,- подумал Алексей,- видно, здесь людям не верь да запирай покрепче дверь, не то мигом обчистят". И, долго не думавши, по лесному обычаю стал изо всей силы дубасить в дверь кулаками, крича в истошный голос:
- Эй вы, крещеные!.. Отомкните хоромы-то! Дверь отворилась, в ней показался здоровенный человек, бритый, в немецком платье, у картуза околыш обшит золотым галуном... Сробел Алексей. "Должно быть, чиновный,- подумал он,пожалуй, больше станового. Ишь ты, шапка-то какая!... Золотом обшита!.. Большого, надо быть, чину!.."
- Взбесился, что ли, ты? - накинулся здоровяк на Алексея.- Чего в дверь-то колотишь!.. Не видишь разве колокольчика?
Понять не может Алексей, про какой колокольчик он толкует ему.
- Не взыщите Христа ради, ваше благородие,- испуганным голосом сказал Алексей, снимая шапку и отвешивая низкие поклоны.- Наше дело деревенское. Мне и теперь не в примету, где тот колокольчик висит...
- Вот колокольчик, в него звонить следует,- внушительно указывая на ручку, сказал человек с галуном.
Все-таки не может понять его слов Алексей. Какой же это колокольчик? думает он, глядя на повешенную у двери бронзовую ручку.
- Кого тебе? - спросил его здоровяк.
- Да вечор Сергей Андреич к себе наказывал побывать...Колышкин Сергей Андреич,- отвечал Алексей.- Домом-то не опознался ли я, ваше благородие?прибавил он, униженно кланяясь.- А постучался, вот те Христос, безо всякого умыслу, единственно по своей крестьянской простоте... Люди мы, значит, небывалые, городских порядков не знаем...
- Здесь Сергей Андреич живет,- помягче прежнего ответил картуз с галуном.Как про тебя доложить?
- Алексей, мол, Трифонов зашел... Из-за Волги, дескать... Что у Чапурина, у Патапа Максимыча, в приказчиках жил,- все еще несмелым голосом, стоя без шапки и переминаясь с ноги на ногу, отвечал Алексей.
- Пойдемте,- еще мягче молвил тот и повел Алексея в хоромы.
Глазам не верил Алексей, проходя через комнаты Колышкина...
Во сне никогда не видывал он такого убранства. Беломраморные стены ровно зеркала стоят,- глядись в них и охорашивайся... Пол - тоже зеркало, ступить страшно, как на льду поскользнешься, того гляди... Цветы цветут, каких вздумать нельзя... В коврах ноги, ровно в сыпучем песке, грузнут... Так прекрасно, так хорошо, что хоть в царстве небесном так в ту же бы пору.
