- Бери туфли, новые лакированные, только убей сразу.
Лешка выстрелил, взял туфли и ушел, а девушка долго мучилась перед смертью.
По воскресеньям молодежь собиралась около костела. К нам часто подходил пьяный, тоже восточник, по фамилии Кулак. У немцев он выполнял обязанности банщика. Во время расстрела Кулак по собственной инициативе занялся вылавливанием еврейских детей, которым удалось бежать из гетто и спрятаться в местечке на огородах. Банщик хвастался, как шею обнаруженного ребенка он зажимал смастерованными им щипцами, чтобы тот от него не сбежал, и вел "жиденка" к яме. За это немцы разрешали ему собственноручно убить этого "зайца". На суде после войны он твердил, что кроме евреев никого не убивал. Это учли и присудили ему 10 лет лагерей. Столько давали за украденный в колхозе мешок картошки.
Все же у немцев в Деречине не получилось так гладко, как в других местах. Каким-то образом евреи узнали о предстоящем расстреле, и некоторым удалось сбежать к партизанам Булака. До войны Булак - крестьянин деревни Острово (восемь километров от Деречина) сидел в польской тюрьме за "политику", а в короткий период советской власти председательствовал в родном сельсовете. После прихода немцев Булак скрывался в лесной деревушке, а когда началась охота за окруженцами, собрал командиров, не пожелавших попасть в лагерь военнопленных. В лесу они выкопали землянку и лишь ночью наведывались к знакомым за едой. После таяния снега партизаны Булака собрали брошенное Красной Армией оружие. Они нуждались в пополнении людьми, и отряд рос за счет евреев, бежавших из Слонима, окрестных местечек, а также из Деречина.
В темную дождливую ночь лета 42-го года партизаны подошли к Деречину. Им удалось незамеченными пробраться и захватить сильно укрепленный дот на площади. Другая группа перебила караул полицаев на кладбище. Услышав выстрелы, разбежались по домам самааховцы. После короткого боя партизаны захватили казарму полицаев. Упорное сопротивление оказали немцы, засевшие в штабе. Толстые кирпичные стены особняка защищали их от пуль, а с плоской крыши стрелял из пулемета сам комендант белорусской полиции Черток. Все попытки партизан прорваться к штабу не дали положительных результатов. Булак прискакал к мельнице, находившейся недалеко от штаба. К ее каменным стенам, защищавшим от огня гитлеровцев, жались растерянные парни и девушки.
- Товарищи! - крикнул Булак. - Там засели убийцы ваших родителей. Евреи, вперед!
