Мы завидовали нашим соплеменникам на Западе, уверенные, что убивают лишь евреев оккупированной территории СССР. Но летом 42-го на станции остановился товарный состав, охраняемый немцами. В вагонах - евреи. Они кричат, просят дать им воды. Перец со свойственной ему решительностью обратился к офицеру с просьбой разрешить принести воды заключенным. Немец разрешил. Зачем ему возиться с умершими в пути узниками? Перец быстро раздобыл ведра и с помощью наших евреев разносил воду по вагонам. Оказывается, там евреи из Варшавы. Оттуда вывозят мужчин на восток, сказали - на строительные работы. Перец предупредил их, что немцы здесь расстреливают евреев, поэтому при первой же возможности следует бежать.
Через несколько дней на запасную ветку загнали состав пассажирских вагонов. Сквозь окна видны богато одетые женщины и дети. На ступеньках охрана. К вагонам подъехали голубые автобусы. В автобусах нет боковых окон, лишь высоко в крыше имеется большое зарешеченное окно. Пассажиры, оказывается, евреи, беззаботно усаживались в автобусы, которые увозили их за город. Вскоре автобусы возвращались порожними, и погрузка продолжалась.
После обеда в швейную мастерскую, где работали наши девушки, привезли много одежды для сортировки. Это была одежда умерщвленных австрийских евреев. Одна женщина показала мне найденный в одежде паспорт. В паспорте фотография молодой элегантной еврейки из Вены.
В последующие дни продолжали прибывать эшелоны с евреями из Австрии, Чехословакии и Польши. Одних разгружали тут же, другие следовали дальше, где их тоже ждали расстрельные команды (мы тогда не знали, почему в нашу сторону везут этих евреев. Оказалось, Газовые камеры, построенные и запущенные только что в Польше, не в состоянии были пропустить всех предназначенных к уничтожению узников). Так много привозили одежды западноевропейских евреев, что сортировали ее несколько месяцев. Затем немцы расстреляли и наших девушек, не дождавшись завершения этой работы.
В тот летний день Перец болел, и на работу я выбрался один. Перед воротами выстраиваются, как обычно, колонны рабочих. На той стороне ворот нас ожидают конвоиры. По улице, ведущей из гетто, движется колонна за колонной. Вскоре они должны разойтись, направляясь в разные концы города. Но на первом перекрестке фельджандарм приказывает конвоирам следовать прямо. Это повторяется и на следующем. Все колонны загнали в тупиковую улицу. На тротуарах - густая цепь немцев.
