До места пара километров. Шли молча. Как на казнь.
На проходной, старикан сторожила, посмотрел на нас усталыми глазами и открыл нам дверь. Мы вошли на территорию. Базу, как ее называют. Вот уж блядь не подумал бы что это моя база, моя база дома с членом в женщине, печатаной машинкой и стаканом.
Моя база эта удача и фарт. Ведь я уже много лет живу на подарки от Бога.
Навстречу нам быстрым шагом, двигался человек. Он одет был в чистую теплую куртку, на голове была бейсбола, позади себя он оставлял следы от рабочих сапог. Вот он, двоедушный прораб.
– А, привел?! – говорит он
Лестер, кивнул.
– Значит так, – начал босс, – есть работа на складе, погрузка-разгрузка
Мы оба скривились.
– И на яму, кабель прокладывать.
Тут же кивнули.
– За мной идите, господа гении, – сказал он ухмыльнувшись.
Плюнул сука в нас.
У ямы толпилось еще человек пять, пятеро афро. И мы двое.
Прораб рассказывал что надо делать. Мы не слушали.
Когда он ушел, Лестер сказал:
– Пошли в фургон, он и сам сейчас туда придет. Он наш. Его турнули полгода назад из университета.
– Работать не будем сегодня? – спрашиваю
– Ну только стаканы поднимать.
Мы заржали и поплелись.
Каждый раз, бывая у Лестера в гостях, я видел идеальную чистоту, доведенную до блеска и аккуратно разложенные предметы, будто по линейке. Обстановка такая меня настораживала. Дом без эмоций.
Холостой мужик, так педантично относящийся к порядку, мне кажется человеком ненормальным. Чехов как-то писал: «если человек не курит и не пьет, поневоле задумаешься, а не сволочь ли он». Когда он онанирует (а онанируют все, это я вам как мужик со стажем заявляю), готов поспорить, что кончает на белую салфетку, а потом аккуратно и брезгливо ее сворачивает, спускает в унитаз и сплевывает в него. Лестер неплохой парень, он старается изменить свою жизнь, навести в ней порядок, обрести стабильность.
Мы разные с моим приятелем. Этот парень, в прошлом кинул на баксы человек десять наверно, я же окружен стеной из кредиторов.
В моем же доме, перманентно заводился беспорядок. Но, один раз в две недели, я судорожно хватался за наведение чистоты, после чего обычно становилось пусто внутри меня. Лестера, похоже, такое ощущение не тяготило. Уборка происходит после нескольких дней пьянства, когда дом переполнен воспоминаниями и грязью пропитых дней. Лестер старается пить меньше, будет отличным мужем и станет отцом года.
Когда я вспоминаю своих женщин, Лестер своими воспоминаниями делится неохотно. Я помню каждую эту историю, я любил их всех, помню размер груди и цвет глаз, где и в какой позе мы трахались. Мужчина пишет всегда для женщины.
