Кулибин | страница 51

обосноваться на острове Кыктак.

Шелехов, промышлявший морского зверя на Камчатке и в Северной Америке, отправляясь однажды в дальнее плавание, взял с собой фонарь Кулибина. С помощью этого «чуда», поразившего воображение диких обитателей Камчатки совершенно так же, как и петербургских придворных, Шелехов покорил остров Кыктак.

«Сначала, — пишет Свиньин, — жители нападали на него (Шелехова. — Н. К.), и он принужден был с ними драться, наконец, ласками и хитростями успел он довести их до того, что они почитали его необыкновенным человеком и полюбили искренно! В числе хитростей, употребленных им к усмирению диких и привлечению в повиновение и любовь к себе, был фонарь одним из действительных средств. Узнавши, что дикие поклоняются солнцу, он уверил их, что он и сам покровительствует их богам, в доказательство чего приказал им однажды ночью собраться на берегу, распорядясь заранее, в какое время зажечь фонарь на мачте корабля, стоявшего в довольно большой отдаленности от берега, и стал призывать солнце для внушения народу покорности. Через несколько минут фонарь засветился, и дикие с криком и страшными волнениями упали на землю и стали ему молиться».

усские дворяне дивились технике в ее курьезных проявлениях, как дикари дамскому зонтику. Что испытывал помещик, сталкиваясь с заморскими диковинами, любопытно проследить на Болотове. Этот незаурядный человек своего времени, человек неистощимого любопытства, одаренный слогом и писательским зрением, увидел фонтан в Кенигсберге, и с тех пор тот не давал ему покоя. Болотов нашел мастеров и велел им сделать маленький фонтанчик. Его Болотов возил с собою везде и пускал в ход, когда хотелось. «Теперь не могу изобразить, сколько много утешала не только меня, но и всех приходящих ко мне сия игрушка. Все видевшие не могли ею налюбоваться». Это развлекались фонтанчиком не дети, а офицеры во время военного похода.

Вельможи вывозили из Европы диковины посложнее. Например, диковинные автоматы. Их показывали потом гостям и императрице. Такие шутки любил и Нарышкин Лев Александрович. Нарышкин сперва был душою общества при Петре III, а когда того свергли, стал искать милостей у Екатерины. Щербатов[56] о нем говорил в связи с характеристикой Петра III: «Сей государь имел при себе главного своего любимца Л. А. Нарышкина, человека довольно умного, но такого ума, который ни к какому делу стремления не имел, труслив, жаден к честям и корыстен, шумлив словом по обращениям своим и охоте шутить более удобен быть придворным шутом, нежели вельможею. Сей был помощником всех его страстей». Царица сделала его обер-шталмейстером