– А некоторые – и то, и другое. Их называют «умниками», – сказал Кальвино. – Ты, Пратт, человек Возрождения. Обучаешь Ратану тайнам Уголовного кодекса Таиланда, а ее мать – тайнам тайского социального мира. Почему бы нам не заняться бизнесом вместе? Тебе всего лишь придется уйти в отставку… – произнес он, стараясь не вскрикнуть от острой боли в лице. – Эта штука убивает микробы, инфекцию…
– Печень, – вставил Пратт.
– Сердце, голову. Кто знает, какой урон может возместить капля «Меконга», а какой нанести?
Последовало долгое молчание, пока Кальвино протирал лицо. Оно покрылось красными полосами и пятнами. В морге он видел более здоровые лица.
– Она спросила меня насчет уголовного судопроизводства, – сказал Пратт, чувствуя, что нужно что-то объяснить. И еще ему хотелось проигнорировать, как всегда, предложение уйти в отставку из полиции и создать общее дело с Кальвино.
– Это правда? – Винсент немного смущенно оторвал глаза от зеркала. – Знаешь, это дерьмо жжет… Ты что-нибудь узнал о торговце лотерейными билетами?
– Двадцать семь лет. Прозвище Чет. Он родом – был родом – из Чонбури. – Пратт пытался понять странную улыбку на лице Кальвино. – Ладно, ты хочешь что-то сказать. Говори.
– Позволь мне высказать догадку. Чет был громилой, работавшим на джао по по имени Чанчай. Газеты иногда называют Чанчая его кличкой – Сай Тао.
Это откровение поразило Пратта. Винсент понял, что удар попал в цель. Он налил себе «Меконга» из бутылки, покачал напиток в стакане, затем выпил его одним глотком.
– Забавно, «Меконг» не обжигает, когда льется в желудок. Он жжет только тогда, когда прикладываешь его к ране.
– Чанчай – могущественный человек.
– Так зачем посылать своего громилу убить меня?
– Говорят, что Чет брался и за работу на стороне.
Кальвино подавил смех, как обвиняемый, услышавший, что присяжные признали его невиновным.
– Да, например продавать лотерейные билеты. – Он снова осмотрел свои раны. – Я нутром чую, Чанчай имел какое-то отношение к ряду убийств.
– Возможно, ко многим убийствам. А в твоем нутре много «Меконга». – Пратт плотно сжал губы.
– Это правда. Но я пока способен мыслить достаточно здраво, чтобы учуять крестного отца Патпонга недалеко от трупов Джеффа Логана и Бена Хоудли. – Винсент налил себе еще и посмотрел на Пратта, прикидывая, о чем тот думает. Он понимал, что полковник не одобряет его пристрастие к выпивке, никогда не одобрял и никогда не будет одобрять. Он залпом проглотил спиртное и с силой стукнул стаканом об стол.
