30 "Письма и Записки", т. I, стр. 181.
31 "Посл. Нов.", 9-го февраля 1921 г.
д
II. "Террор навязaн"
"Пролетарское принужденiе во всeх своих формах, начиная от разстрeлов... является методом выработки коммунистическаго человeка из человeческаго матерiала капиталистической эпохи".
Бухарин.
Террор в изображенiи большевицких дeятелей нерeдко представляется, как слeдствiе возмущенiя народных масс. Большевики вынуждены были прибeгнуть к террору под давленiем рабочаго класса. Мало того, государственный террор лишь вводил в извeстныя правовыя нормы неизбeжный самосуд. Болeе фарисейскую точку зрeнiя трудно себe представить и нетрудно показать на фактах, как далеки от дeйствительности подобныя заявленiя.
В запискe народнаго комиссара внутренних дeл и в то же время истиннаго творца и руководителя "краснаго террора" Дзержинскаго, поданной в совeт народных комиссаров 17-го февраля 1922 г., между прочим, говорилось: "В предположенiи, что вeковая старая ненависть революцiоннаго пролетарiата против поработителей поневолe выльется в цeлый ряд безсистемных кровавых эпизодов, причем возбужденные элементы народнаго гнeва сметут не только врагов, но и друзей, не только враждебные и вредные элементы, но и сильные и полезные, я стремился провести систематизацiю карательнаго аппарата революцiонной власти. За все время "Чрезвычайная комиссiя была не что иное, как разумное {55} направленiе карающей руки революцiоннаго пролетарiата".1
Мы покажем ниже, в чем заключалась эта "разумная" систематизацiя карательнаго аппарата государственной власти. Проект об организацiи Всероссiйской Чрезвычайной комиссiи, составленный Дзержинским еще 7-го декабря 1917 г. на основанiи "историческаго изученiя прежних революцiонных эпох", находился в полном соотвeтствiи с теорiями, которыя развивали большевицкiе идеологи. Ленин еще весной 1917 г. утверждал, что соцiальную революцiю осуществить весьма просто: стоит лишь уничтожить 200 -- 300 буржуев. Извeстно, что Троцкiй в отвeт на книгу Каутскаго "Терроризм и коммунизм" дал "идейное обоснованiе террора", сведшееся впрочем к чрезмeрно простой истинe: "враг должен быть обезврежен; во время войн это значит -уничтожен". "Устрашенiе является могущественным средством политики, и надо быть лицемeрным ханжой, чтобы этого не понимать".2 И прав был Каутскiй, сказавшiй, что не будет преувеличенiем назвать книгу Троцкаго "хвалебным гимном во славу безчеловeчности". Эти кровавые призывы по истинe составляют по выраженiю Каутскаго "вершину мерзости революцiи". "Планомeрно проведенный и всесторонне обдуманный террор нельзя смeшивать с эксцессами взбудораженной толпы. Эти эксцессы исходят из самых некультурных, грубeйших слоев населенiя, терpop {56} же осуществлялся высококультурными, исполненными гуманности людьми". Эти слова идеолога нeмецкой соцiал-демократiи относятся к эпохe великой французской революцiи.3 Они могут быть повторены и в XX вeкe: идеологи коммунизма возродили отжившее прошлое в самых худших его формах. Демагогическая агитацiя "высококультурных", исполненных яко-бы "гуманностью" людей безстыдно творила кровавое дeло.
