Неожиданно миссис Леонард встала. Костейн поднялся и подал ей руку, чтобы проводить из ложи. Мистер Леонард и пожилая женщина остались на местах.
– Костейн нас одурачил, – сердито сказала Кетти. – Он ее любовник и подозревает, что не он один. Поэтому он послал нас следить за ней, чтобы узнать, кто тот мужчина.
– Мы этого не знаем наверняка. Ты передергиваешь факты. Костейн не до такой степени наглый, чтобы находиться вместе с мужем своей любовницы. Это было бы наивно.
– У него на все хватит наглости. Почему Костейн не сказал нам, где он будет, когда ты спросил у него, что нам делать сегодня вечером? Он почувствовал себя в безопасности после того, как ты сказал ему, что будешь в клубе, а я – что буду писать письма. Хотелось бы знать, почему Косгрейв не доверяет ему никакой важной работы? Возможно, лорд Костейн использовал перевод, который я ему делала, с какой-нибудь злостной целью. Я помогла врагу.
– Если это так, а я пока этому не верю, то тебя просто обманули. Голову тебе за это не снесут. Я выйду и поговорю со Львом.
– Нет. Он не должен знать, что мы наблюдаем за ним.
Юношеское лицо Гордона сморщилось от лукавства.
– Мы будем играть в скрытую игру, – сказал он. – Я подберусь поближе к ним и попытаюсь подслушать, о чем они говорят. Жалко, что я оставил дома маскировку.
Кетти почувствовала почти неудержимый порыв пойти с ним, но здравый смысл удержал ее. Черные фраки похожи один на другой. Гордон может подкрасться, чтобы подслушать их, не выделяясь в толпе черных фраков, а пара будет более заметна.
– Я не могу оставаться одна в ложе, Гордон. Проводи меня к мистеру Эдисону.
– Провожу, только давай быстрей. Перерыв уже заканчивается.
Они выскользнули в коридор. Если мистеру Эдисону и не очень хотелось оказать им услугу – составить пару сестре Гордона, то он был достаточно вежлив, чтобы не показать этого. На самом же деле Кетти показалось, что ему приятно фланировать с дамой перед мисс Стэнфилд. Они прогуливались мимо капризной красавицы и ее компании всю оставшуюся часть перерыва. На мистера Эдисона накатывала необычайная полоса веселья всякий раз, когда они проходили мимо Несравненной. Легкие замечания Кетти вызывали у него взрывы веселого смеха.
– Что за давка, – только и сказала она, но это вызвало их остановку буквально в двух ярдах от мисс Стэнфилд.
– Ха-ха, вы настоящий комик, мадемуазель. Это просто в яблочко. Давка – иначе это не назовешь. Я чувствую себя, как лимон. – Он скосил глаза, чтобы увидеть, заметили ли его.
