– Которая выросла и похорошела, не так ли? – сказал Костейн.
– Действительно. А как ваша матушка, мисс Лайман?
– Она хорошо себя чувствует, мадам. Я передам ей, что вы справлялись о ней.
Они прошли в комнату для танцев, где бушевал вальс. Костейн неопределенно посмотрел на Кетти, поскольку в данный момент вряд ли смог бы танцевать вальс. После приключения в парке Сент-Джеймс раненая нога причиняла ему небольшое беспокойство. Он чувствовал, что может пройти медицинское освидетельствование, но легкая хромота была бы очень заметна его партнерше по вальсу.
Кетти подняла на него слегка раздосадованный взгляд.
– Нет, патронессы Альмака не давали мне разрешения на вальс, – сказала она, – и такого танца просто не было, когда я была представлена в свете.
Его подвижные брови поднялись:
– А какой танец был в моде в средние века, когда вы были представлены в свете, мадам? – спросил он шутливо.
– Мы шагали по кругу под дробь барабана, потому что настоящих музыкальных инструментов не было.
– Могу я сделать комплимент тому, что вы так замечательно сохранились, мадам? Вы несколько старше, чем я думал, и совершенно взрослая, чтобы отполировать эти примитивные манеры.
– Мои зрелые годы должны спасти меня от упрека. Но тем не менее я могу танцевать вальс, поскольку мама пошла на расходы и наняла учителя танцев, чтобы научить Гордона.
– Но не Кетти? – спросил он.
Он впервые назвал ее по имени. Было видно, что она это заметила, но не упрекнула и не поощрила его.
– Естественно, Гордону нужна была партнерша, – сказала она.
– У вас есть характер, – сказал Костейн, изучая ее с ленивой улыбкой. – Я удивляюсь, что вы не показали свои коготки в ответ на удивительную память леди Мартин. Умоляю, скажите, что я сделал и почему заслужил отповедь.
– Ничего, но вы собирались это сделать.
– Позвольте мне совершить мои ошибки, прежде чем вы их выпустите. Я не сомневаюсь, что дам вам достаточно поводов до того, как вечер закончится. Боюсь, что я плохой партнер для вас. – Он не пояснил причину, но бросил один быстрый взгляд на свою ногу.
Кетти прижала руку к губам:
– Ох, ваша нога! Извините меня, лорд Костейн. Вы так хорошо ходите, что я совсем о ней забыла.
Костейн пресек поток извинений, так как ему не нравилось, когда внимание заострялось на его персоне.
– Моя нога тут ни при чем, меня волнует совсем другое. Как бы то ни было, если вы со мной, я в игре.
Кетти прикусила нижнюю губу:
– Вы уверены?
Костейн грубовато сказал:
